Лазарь

– Здесь внизу очень холодно, мы мерзнем, – сказала Валерия. – Вряд ли Юрек хочет, чтобы я умерла. Я же тогда не смогу вернуть ему деньги.

– Чего делать будем? – вполголоса спросил мужчина.

Валерия услышала, как они снова поднимают люк над тайником.

– Пеллерина просто ребенок, ее родители – наркоманы. – Голос у Валерии окреп. – Не знаю, почему вы так с ней обращаетесь… если уж ей нельзя наверх, дайте ей теплую одежду и еду.

Слезы полились у нее из глаз: шаги по полу удалились, и снова стало тихо.

– Пей воду, даже если они тебя обижали, – сказала она в темноту.

Пеллерина не отзывалась.

– Они тебя били палкой? Пеллерина? Они обижали тебя? Ты меня слышишь? Ты же понимаешь, что я соврала, когда сказала, что сожгла мальчика. Они думали, что это ты сделала, но я знаю, что это неправда. Обманывать нехорошо, врать нельзя, но я соврала, чтобы они тебя отпустили. Иногда приходится делать странные вещи. Но я, честное слово, никогда никому не навредила по-настоящему… а ты?

– Я нет, – прошептала девочка.

– Но они так думают. И поэтому они нас не отпускают.

Глава 74

После короткой планерки оперативная бригада выехала с автобусной базы в Сольне.

Два черных фургона и белый штабной автобус промчались за черным “вольво” мимо Ринкебю и Тенсты.

Нолен уехал домой, но Натан сел в белый автобус, к руководителям опергруппы.

Йона вел первую машину колонны, Сага, закрыв глаза, сидела рядом с ним. Оба получили приказ держаться позади и не принимать участия в штурме.

– Ты как? – спросил Йона.

– Хорошо, – коротко ответила Сага.

– Ты ведь знаешь, что я могу все это взять на себя?

– Я знаю только, что должна найти сестру.

Они не очень верили, что обнаружат Юрека в доме, но в обоих зародилось щекочущее чувство преимущества: Юрека, несмотря ни на что, все же можно одолеть.