Где сходятся ветки

«Я вот думаю, что мог бы кого угодно напечатать… Вопрос: почему репринты выживали только мои?» – спросил Гавриил, когда мы вышли к поездам. «Ну, это же твоя печатная машина». Он кивнул и вдруг сообщил, что поговорил с Настей. Она не слишком расстроилась, когда узнала, что он уходит. Фактически они уже давно жили каждый по себе. «У нее кто-то есть», – предположил мой меланхоличный друг. Я засмеялась и подумала, что не только у мужчин есть принтеры.

Поезд стоял в ожидании пассажиров. Мы прошли вдоль всего состава, до того места, где уходили вдаль, пересекаясь, оплавленные золотом рельсы, – прямо к пятну размывавшего все вокруг ярко-рыжего закатного солнца. Я спросила, не жалеет ли Гавриил, что не стал великим ученым. Он ответил, что жалеет, ведь из-за этого я перестала его любить. «Я любила тебя не из-за этого». – «А из-за чего тогда?» – спросил он.

Потом налетел ветер, и мы побежали по платформе обратно к вокзалу, как два вороха тряпок, как два пустотелых кулька.