«Конечно, – сказала Кейт. – А пока скажите, что вы уже успели сделать, чтобы избавить нас от двойной работы».
«Мы проверили на отпечатки, но ничего не нашли ни на теле, ни на двери, ни на дверной раме, нигде в коридоре. Сотрудница Департамента социальной службы приходила для беседы с дочерью, и та клянётся, что ничего не видела и не слышала. Она была в наушниках до того момента, как услышала истошный крик отца, обнаружившего тело».
«А где сам отец?» – спросила Кейт.
«В участке. На данный момент он единственный подозреваемый. Он повёл себя очень агрессивно, когда мы начали задавать вопросы. Через полчаса в допросной он признался, что изменял жене. Вчера вечером он вернулся домой после встречи с любовницей. Пришёл и нашёл жену мёртвой. Его жутко мучает чувство вины».
«Он знает о Джули Хикс или о том, как две смерти могут быть связаны?» – спросила Демарко.
«Пока нет, – сказал Бадд. – Хотел бы сообщить вам больше, но это всё, что у нас есть. На месте преступления работают только четыре офицера, чтобы не создавать толпу. Пока мы ничего не нашли. Знаем лишь то, что сообщил в своём отчёте коронер. Лэйси Турмонд ударили ножом не меньше дюжины раз, удар по горлу был особенно глубоким. Скорее всего, он и стал смертельным. Остальные убийца нанёс скорее ради собственного удовольствия».
«Спасибо, шеф, – сказала Кейт. – Дайте знать, если мы можем как-то помочь».
Бадд ушёл, почти крадучись, как человек, которого только что отстранили от дела. Кейт решила, что, по сути, так оно и было. Два офицера, охранявшие дверь, ушли вслед за ним, оставив агентов одних в доме.
Обе посмотрели на кровь на полу. Кейт также посмотрела
«Что думаете?» – спросила Демарко. Она задала вопрос так, как задаёт ученик, а не тот, кто пытается проверить, насколько хорош учитель. Нельзя сказать, что Кейт была её учителем, но из-за разницы в возрасте она, к сожалению, таковой себя чувствовала.
«Есть пара мыслей, – сказала Кейт. – Мне кажется, главный вопрос вот в чём: почему Турмонд вообще открыла дверь? Если она открыла дверь убийце в такой час, значит, она его знала».
«Возможно, дверь была не заперта, – заметила Демарко. – Может быть, убийца сам вошёл».
«Турмонд нашли в коридоре, у двери, а значит, она всё же сама её открыла. Судя по крови, убийца не стал медлить с задуманным. Не думаю, что его пригласили войти. Дверь открылась, и он напал».
«Возможно, первой он нанёс глубокую рану в область шеи, – заметила Демарко. Она указала на стены. – Если лежать на спине, то я не знаю, по какой артерии нужно ударить, чтобы кровь разлетелась так высоко. Ещё не знаю, заметили ли вы, но мне показалось, что убийца попытался сделать так, чтобы вся кровь была только в коридоре – на ковре в гостиной всего пара капель».
«А это говорит о том, что он умён, – сказала Кейт. – Он хотел свести к минимуму возможность оставить следы и улики. Отсутствие отпечатков на двери и теле говорит о том, что он был в перчатках».
«А значит, скорее всего, убийство было спланировано».
Кейт кивнула. Ей нравился их разговор, похожий на перекидывание мяча туда-сюда. Кристен Демарко начинала ей нравиться: «Могу предположить, что муж не причастен. Ему не было причины стучать в дверь. Если он признался в измене и тем вечером был с любовницей, то у него должно быть неплохое алиби».
Они прошли в дом, найдя его в идеальном порядке. Единственное, что портило общую картину, это куча скомканных салфеток на журнальном столике и чёрная записная книжка, открытая на букве «т». Кейт увидела в ней телефоны других Турмондов и предположила, что прошлой ночью мужу пришлось сделать несколько тяжёлых звонков, чтобы сообщить родственникам и друзьям о том, что случилось.
«Агент Уайз, посмотрите», – сказала Демарко.
Кейт должна была признать,.. ей было приятно снова слышать такое обращение. Она вошла в кухню, где Демарко заглядывала в раковину. Она достала оттуда рюмку.