Майнеры

– Целиком, – сказала она. – У меня еще три, если что.

– Селиванова унюхает…

– Пошла она в задницу, твоя Селиванова, – сказала она. – О себе подумай. Ты же черного цвета, как так можно?

– Завтра будут делать МРТ, станет ясно, – сказала Света.

Они не произносили, но было понятно, что именно станет ясно – «останется ли она нормальной или же…»

– Все будет хорошо, – сказала Марго. – Она же жива, жива, понимаешь! А это главное, Света! – и они заревели обнявшись. Марго взяла флягу у невестки, сделала длинный глоток.

– Ты же за рулем…

– Вызову такси, не переживай за меня.

Они просидели минут десять, поглаживая друг друга.

– А ты знаешь, Дима помог Вите по работе? Вчера он приехал, я подумала, что выиграл в лотерею, никогда не видела его таким счастливым. В последнее время на него смотреть больно – какие-то глобальные проблемы на работе.

– Мне Дима ничего не писал, хотя, наверное, это нельзя писать по телефону. Мне он сказал, что отказался работать у Виктора, так что я даже не в курсе.

– Дело слишком серьезное. На кону должность, если не сказать больше. До того как Виктор попал в Росфинмониторинг, им руководил Севостьянов, и, конечно, после ухода остались его люди, которые сливали бывшему шефу секретную информацию. Но так как аналитиков в штате больше тысячи, обнаружить, кто это делает, практически невозможно. Недавно они накрыли серую схему обналичивания госконтрактов, арестовали миллиард наличными, Севостьянов на посту депутата проявил большую активность, чтобы прибрать деньги.

– Кажется, я что-то видела по телевизору, – сказала Света, там даже перестрелка была.

– Да, Витя участвовал в операции. Совсем недавно он был в Думе, его вызвал этот Севостьянов, где проводил совещание по поводу угрозы нашей и вообще всей мировой экономике. И, мол, Витя проморгал эту опасность, а он, Севостьянов, такой герой – представил доклад.

– Не понимаю, как там можно работать, – сказала Света. Она немного опьянела, стало легче дышать, словно с плеч и груди упал прошлогодний ком мокрого тяжелого снега.

– Честно говоря, я тоже не понимаю, в чем там суть, – сказала Марго.

За оградой роддома прошел бомж, он заглянул в серую высокую урну, потянул носом, учуяв запах дорогого алкоголя. Что-то пробормотав, ухмыльнулся в огромные топорщащиеся усы и пошел дальше, волоча подбитую ногу. За собой он катил тележку с сумкой, внутри которой позвякивали бутылки.

– Все как-то живут, – сказала Марго, глядя ему вслед. – Например, этот товарищ вполне мог быть преуспевающим бизнесменом в прошлом. Или учителем. – Она посмотрела на невестку. – Помнишь Егорова, у него особняк был по соседству с нашим, мы даже как-то на шашлыки ходили к ним вместе.

– Да, кажется, припоминаю. На Девятое мая года три назад.

– Точно. Он в Кащенко попал. Начал кидаться с топором на своих, успел зарубить няню и малолетнего сына, пока его не скрутил водитель. До этого возникли крупные проблемы по работе. Он же начинал проект по созданию «Москва-Сити», все оттуда и началось. Никто ничего не замечал до самого последнего момента, даже жена. Хотя они с ней и не спали уже пару лет, она мне жаловалась, а потом перестала – нашла мальчика из эскорта.