«Пока всё выглядит, как классический суицид. Если всё пойдёт по плану, то уже к вечеру я вернусь в Вашингтон».
«Следов насилия не обнаружили?»
«Явных – нет. Вы не против, если я спрошу… Директор Уилмот
«Нет. Давай будем реалистами… Суицид в семье человека его положения не сулит ничего хорошего. Он просто хочет узнать все подробности до того, как они станут известны всем остальным».
«Понятно».
«Уайт, я тебя разбудил?» – резко спросил МакГрат.
«Конечно, нет, сэр».
«Держи меня в курсе новостей», – ответил он и закончил разговор.
Она не узнала номер, поэтому сразу ответила. Она приложила телефон к мокрым волосам и сказала: «Агент Уайт слушает».
«Агент Уайт, это Джен Хаггерти, – сказал серьёзный голос. – Я только что прочла ваше сообщение».
«Спасибо, что сразу откликнулись, – ответила Макензи. – Я знаю, что прошу многого у человека с вашим расписанием, но могли бы мы сегодня с вами встретиться и поговорить?»
«Это легко устроить, – сказала Хаггерти. – Я работаю из дома, и первый пациент придёт только в девять тридцать. Если вы дадите мне полчаса, чтобы собраться, то мы сможем увидеться утром. Я заварю нам кофе».
«Звучит отлично», – сказала Макензи.
Хаггерти продиктовала адрес, и они попрощались. Чтобы как-то скоротать полчаса, Макензи решила поступить по-взрослому и позвонить Эллингтону. Никому из них не станет легче, если они будут прятаться от проблемы и надеяться, что второй забудет о ней или спустит всё на тормозах.
Когда Эллингтон взял трубку, голос его казался уставшим. Макензи решила, что разбудила его, и в этом не было ничего удивительного, потому что он всегда спал подолгу в нерабочие дни. Ещё Макензи с уверенностью могла сказать, что услышала в его голосе надежду.
«Привет», – сказал он.
«Доброе утро, – ответила она. – Как дела?»
«Не знаю, – почти сразу сказал Эллингтон. – Лучше всего моё состояние опишет фраза «не в духе», но я справлюсь. Чем больше я обо всём этом думаю, тем больше мне кажется, что всё успокоится. У меня будет небольшое пятно на репутации, но если я смогу вернуться к работе, то это станет уже неважно. Как у тебя дела? Как продвигается сверхсекретное расследование?»
«Думаю, я почти закончила», – сказала Макензи. Когда она звонила ему по дороге в Кингсвилл вчера вечером, то практически ничего не сказала о сути расследования и лишь заверила, что в таком деле, как это ей не угрожает никакая опасность. Она говорила очень осторожно, чтобы не выдать лишнюю информацию. Иногда среди агентов так случалось, когда дело было уже закрыто или шло к завершению.