А может, и нет. Джимми решил, что кем бы ты ни был, всегда страшно признавать, что собираешься совершить новое убийство.
А также, что,
Джимми Гиббонс уже несколько раз был на приёме у доктора Хаггерти. Если она была на приёме с другим клиентом, следующий пациент обычно ожидал своей очереди в личном кабинете. Здесь всегда звучала музыка, доносившаяся из Блютуз-колонок. Обычно это была какая-то эзотерическая дребедень с шумом ветра и редкими вступлениями фортепиано.
Джимми просматривал одну из книг, которую достал с книжной полки, – книгу с фотографиями фьордов и северного сияния в Исландии, – когда доктор Хаггерти вернулась в кабинет. Она как всегда была рада его видеть. Джимми, в принципе, тоже. Она всегда вела себя так, чтобы он чувствовал себя уютно в её доме. И, несмотря на то, что ей было за пятьдесят, Джимми находил её довольно сексуальной.
«Итак, Джимми, – сказала Хаггерти, – ты никогда раньше не приходил без приглашения. Всё в порядке? – спросила она».
Он покачал головой. «Нет, – ответил он. – Меня снова мучают кошмары о родителях».
«О нет, – сказала она. – Их уже давно у тебя не было, я права?»
«Чуть больше года», – подтвердил он.
«В последнее время ты злоупотреблял алкоголем?» – спросила доктор Хаггерти.
Джимми ответил не сразу. Она продолжала стоять в проёме двери. Было ясно, что она не собирается превращать их разговор в настоящий сеанс. Джимми это вполне устраивало. Это даже было ему на руку. Так будет легче реализовать нелёгкий план.
«Нет, последнее время я не пил, – сказал он, – но мне стало хуже. У меня появилось новое занятие,.. чтобы всё это побороть».
«Что именно ты хочешь побороть?» – спросила Хаггерти.
«Кошмары. Вину. Всё это».
«И что ты придумал, Джимми? Прошу не говори, что ты начал принимать наркотики».
«О, я думал об этом, но нет… Я принимаю только Ксанакс, который вы мне прописали. А это новое занятие,.. мне кажется, оно мне помогает, но также наводит на некоторые мысли».
Доктор Хаггерти наконец отошла от порога, вошла в кабинет и присела на край дивана. «Что ты делаешь?» – спросила она с ноткой беспокойства в голосе.
«Я решил, что, возможно, смогу побороть кошмары, если буду забираться на высокие сооружения. Я никогда не боялся высоты, но всегда её избегал. Зная, что родители упали с моста, я хотел испытать судьбу и подняться на что-нибудь такое же высокое, вы понимаете? В общем, я попробовал, и сначала ничего не вышло».
«Сначала?»
«Да. Я ощущал одиночество. Я начал с моста Миллер Мун Бридж. Я поднялся на него ночью и посмотрел вниз, где должна была течь вода. В безлунную ночь это как смотреть в яму. Даже не видно, где начинается земля, вы знали? Стоя там, я ощущал себя ничтожным, и мне это не нравилось. Однако… на время я
Он замолчал и посмотрел ей в глаза. Он был в курсе того, что в городе знали о том, что он сделал. Он знал, что доктору Хаггерти было известно и о Мэлори Томас, и о Кенни Скиннере, и о Морин Хэнкс. Ему была любопытна её реакция. Можно сказать, что он только что сделал признание.