И всё же, несмотря на смех, в нём кипел гнев. Она видела, как сверкали яростью его глаза, когда он смотрел на камеры. И там, перед камерами и присутствующими, Эрик Коннор, возможно, впервые в своей карьере потерял самообладание и позволил своему безумию проявиться.
ГЛАВА 27
Как она и ожидала, МакГрат пришёл в ярость. Когда через полчаса они прибыли в штаб-квартиру ФБР с Коннором в наручниках, МакГрат уже ждал снаружи. Макензи открыла дверь машины, и он подскочил прямо к ней.
«Я понимаю, что в любой ситуации должен сохранять профессионализм и понимание того, что нельзя проявлять жестокость по отношению к беременной женщине, но я могу просто уволить тебя за это. Затем он посмотрел поверх капота машины на Эллингтона и сказал: «А ты... Ты попёрся туда с ней. Тебе плевать на свою карьеру?»
«Да, я был там с ней, сэр. Но при всём уважении, мы привезли убийцу трёх женщин прямо к двери Бюро. Я понимаю Ваш гнев, но давайте сначала сосредоточимся на результатах».
Макензи с трудом сдержала улыбку. Она никогда слышала, чтобы Эллингтон так пререкался с МакГратом.
МакГрат кивнул, уперев руки в бока. Он взглянул на заднее сидение машины, где сидел Эрик Коннор, сохраняя на удивление спокойный вид и наблюдая за этой перепалкой.
«Надеюсь, ты прав, - сказал МакГрат. - Потому что, если ты ошибаешься, ты всех нас сильно подставил».
Он ткнул пальцем в Макензи, как учитель в нерадивого ученика.
«Я хочу, чтобы ты была у меня в кабинете, как только закончится это дерьмовое шоу. Понятно?»
Макензи только кивнула. МакГрат развернулся и зашагал обратно к зданию, как будто боялся оставаться около машины, когда они будут вытаскивать из неё Коннора. Макензи оглянулась на Коннора и увидела, что тот улыбается тому, что услышал. Он злорадствовал, давая им понять, что полностью осознаёт, в какие неприятности они потенциально могут попасть. Он больше не пытался казаться всесильным и уважаемым сенатором, каким мир знал его час назад.
«Давай отведём его внутрь, - сказал Эллингтон. - Нас ждут весёлые и насыщенные часы работы».
Если конечно нас не уволят, - подумала Макензи, ощущая лёгкую нервозность.
Коннора оформили и отвели в комнату для допросов, где он просидел в одиночестве почти полчаса, прежде чем к нему пришли для проведения беседы. Первыми словами, которые он произнес, была просьба позвонить его адвокатам. Тем временем, за пределами штаб-квартиры, улица была оцеплена полицией из-за массового присутствия средств массовой информации. Репортёры, операторы и журналисты боролись за лучшую позицию, опрашивая всех, кто выходил из дверей, в надежде получить толику сенсационной информации о задержании Эрика Коннора.
МакГрат первым пришёл в комнату для допросов, чтобы вытянуть из Коннора хоть слово. Но Макензи наблюдала за происходящим по видеосвязи и понимала, что Коннор не собирается ничего говорить. После того, как МакГрат провозился с ним около пятнадцати минут, Коннор, наконец, сказал кое-что. И по выражению лица МакГрата было ясно, что это не то, что он хотел услышать.
«Я хочу поговорить с агентом Уайт», - сказал он. Затем указал на камеру, установленную в углу, и добавил: - И я хочу, чтобы это было выключено. Кроме того, я не скажу ни слова, пока не приедут мои адвокаты».
«Вы не в том положении, чтобы предъявлять требования», - сказал МакГрат.
«Меня схватили и обвинили в трёх убийствах прямо на глазах у людей. При этом вы до сих пор не представили мне никаких доказательств моего участия в этих преступлениях. Так что я думаю, что нахожусь в очень хорошем положении».
Самодовольная улыбка на лице Коннора ясно дала понять, что он знает, как работает эта система. Он знал, что если он действительно является главным подозреваемым, то ему дадут всё, что он хочет, лишь бы он заговорил. МакГрат постоял на месте ещё секунд тридцать, прежде чем выскочить из комнаты.
МакГрат вошёл в маленькую смотровую, где Макензи и Эллингтон наблюдали за происходящим. Он выглядел раздражённым, но на его лице был также небольшой намёк на облегчение. Это было странное сочетание, но Макензи знала, что оно означало. МакГрат был зол на Коннора за его дерзость, но он также понимал, что задержанный и есть преступник. В поведении Коннора было что-то необычное, его поза и выражение лица сильно изменились в период между задержанием на конференции и доставкой в штаб-квартиру ФБР.