Когда она повернула на 6-ю улицу, которая вела прямо к участку, Джесси призналась себе, что терпение не было её самым сильным качеством. И всё же, если она когда-либо планировала установить какие-то значимые отношения с единственным оставшимся родственником, ей следовало бы попытаться.
Конечно, честно говоря, воссоединение с семьёй не было единственной причиной, по которой она хотела снова поговорить с Ханной. Была ещё одна, более тёмная причина, которую она не решалась озвучить вслух даже доктору Леммон.
Возвращаясь в разгар их игры в кошки-мышки, Ксандер Турман прислал Джесси видео, на котором приглашал её присоединиться к нему в его кровавом веселье. Он настаивал на том, что они одинаковы, и что вместе они могут очистить мир. Она отвергла его предложение, в результате чего он заявил, что её нельзя спасти и нужно убить.
Но даже при том, что сама мысль о том, что она может быть похожа на человека, убившего её мать, приёмных родителей и десятки других людей, приводила её в ужас, семя сомнения было посеяно. Какая-то её часть задавалась вопросом, была ли в этом утверждении хоть малая часть правды.
Могла ли она, просто будучи его дочерью и разделяя его кровь, делить с ним и его болезнь тоже? Не по этой ли причине её так влекло именно к этой работе, где её постоянно окружала смерть, убийства и люди, похожие на её собственного отца?
Она говорила себе, что выбрала эту профессию, потому что видела зло вблизи, потому что буквально знала его в лицо, и поэтому была лучше подготовлена для борьбы с ним, чем большинство других. Но было ли это единственной причиной?
А может быть, какая-то её часть с удовольствием выполняла эту работу, поскольку она позволяла ей быть ближе к насилию и жестокости, но маскировать пристрастие к этим вещам под видом борьбы с ними же? Бывали дни, когда она не была полностью уверена в том, что у неё нет такого же отклонения, как и у её отца.
И в такие дни она не могла не задаваться таким же вопросом касательно Ханны. Была ли в девушке какая-то часть, которую влекла тьма, которая была отличительной чертой её отца? Была ли она обычным подростком, или у неё были какие-то признаки того, что внутри неё происходит что-то еще?
Джесси испытывала чувство вины, даже задаваясь этим вопросом, как если бы она отрицала тот факт, что девушка, которую она даже не знала, может быть обычным человеком и сомневалась в её нормальности. И всё же, это сомнение засело в её голове.
Конечно, она мало что могла сделать. Она не могла поговорить с Ханной, чтобы узнать хоть что-то о характере девушки. А любая попытка узнать нечто большее о её теперешней или прошлой жизни сразу вызвала бы подозрения у Декера, который совершенно ясно дал понять, что личность этой девушки находится для Джесси под запретом во всех отношениях.
«
Когда она въезжала на парковку Центрального участка, ей в голову пришла одна ужасная и, вместе с тем, блестящая идея. Возможно, она сама и не могла заняться этим вопросом, но это не означало, что его нельзя было решить. Не было причин, по которым кто-то другой не мог бы заглянуть в прошлое Ханны и посмотреть, не было ли в нём чего-нибудь из ряда вон выходящего. И она знала конкретного человека, который мог бы заняться этим.
ГЛАВА 8
Всё это время решение вопроса было прямо перед нею. Но по какой-то причине ей до сих пор не удавалось его увидеть.
Её подруга Кэт Джентри, наряду с капитаном Декером и агентом ФБР Доланом, была одной из немногих людей, знающих о родственной связи Джесси и Ханны. Она находилась в больничной палате Джесси, когда та узнала эту новость.
Но Кэт также была прославленным бывшим армейским рейнджером, который отслужил два срока во время военной кампании в Афганистане, в доказательство чему на её лице и теле остались шрамы от шрапнели. По возвращению в США она работала в различных охранных организациях, что, в конечном итоге, привело её к должности начальника службы безопасности в изоляторе, где удерживался Болтон Крачфилд.
К несчастью для неё, как только он оттуда сбежал с помощью одного из ненадёжных сотрудников, Кэт уволили. После нескольких месяцев перерыва, потраченных на борьбу с чувством вины, которую она незаслуженно возложила сама на себя, она решила взяться за новую работу в той же сфере. Она стала частным детективом.
Джесси это казалось идеальным вариантом. Она могла обратиться к тому, кому безоговорочно доверила бы изучение подробностей жизни своей сводной сестры, к тому, кто, как она знала, никогда не раскроет их семейный секрет, потому что она уже была осведомлена о нём. Кэт будет осмотрительной как из дружеских побуждений, так и из соображений профессиональной этики детектива. Это также позволило бы Джесси обеспечить работой лучшую подругу, которая на данный момент нуждалась в средствах к существованию.
Конечно, если бы Декер узнал, что Кэт интересуется фактами биографии Ханны, он бы понял, что к этому каким-то образом причастна Джесси. Но ему будет не так-то просто это доказать. И такой степени отстранённости будет достаточно, чтобы защититься с профессиональной точки зрения.
Когда они с Райаном зашли в участок, Джесси почувствовала себя так легко, будто камень упал с её души. Она наконец-то могла получить хоть какие-то ответы от надёжного источника, который никогда её не предаст. В наши дни это было редкостью. Она неловко себя чувствовала от того, что не могла поделиться своим планом с Райаном. Но, оставляя его в неведении, она на самом деле защищала его.