- Ты всё правильно делаешь. Не обращай внимания на мою психическую уязвимость, - сказала Джесси. - Что ещё у тебя для меня есть?
- Всё остальное достаточно незамысловато. Спустя восемь месяцев пребывания во временной приёмной семье, её удочерили Дорси. Они жили относительно спокойной жизнью в Ван-Найсе до того, как всё это произошло.
- Звучит довольно мило, - искренне сказала Джесси. – Так что, никаких тревожных сигналов?
- Не могу с уверенностью об этом заявлять, - предупредила Кэт. – Похоже, детство у неё было вполне обычным. В подростковом возрасте Ханна несколько лет ходила на сеансы с психотерапевтом, хоть мне, очевидно, не удалось получить доступ к этим записям. Она ходила в частную католическую среднюю школу, где получала хорошие, хоть и не особо выдающиеся оценки. Она училась в выпускном классе и собиралась в следующем году поступить в ВУЗ. Но всё же, несколько инцидентов имели место.
Джесси сделала большой глоток своего коктейля, ожидая, когда Кэт перейдёт к главному.
- Информация отрывочна, поскольку записи о личных делах несовершеннолетних закрыты для просмотра. Но, оказывается, что некоторые священники открыты для получения неожиданного финансового вознаграждения.
- Ты дала взятку священнику? – недоверчиво спросила Джесси, получив недоброжелательный взгляд от парня, сидящего неподалёку.
- Я внесла свой вклад в общину, а что он сделает с ним дальше, я могу только предполагать, - настаивала Кэт. – В любом случае, даже учитывая это, всё, что мне удалось раздобыть, тоже было лишь отдельными фрагментами. Судя по всему, в прошлом году имел место один инцидент. Какая-то девушка придумала ей прозвище – точно не известно, какое именно, но по всей видимости как-то связанное с её статусом в школе. Ханна схватила её за волосы и окунула головой в фонтан.
- Кажется справедливым, - рассудила Джесси.
- Она не позволяла ей выпрямиться. Двум другим ученикам пришлось оттаскивать её от той девушки, которая чуть не лишилась чувств.
- Ладно, это совсем нехорошо. Её исключили?
- Не-а. По-видимому, ту девушку никто в школе не уважал и официально не подтвердил её версию того, что случилось. Её родители угрожали подать в суд, но родители Ханны заявили, что подадут встречный иск. В конце учебного года та девушка перешла в другую школу.
- Так значит, всего один инцидент?
- Там была ещё одна короткая история, - добавила Кэт.
- Ух, уже звучит зловеще.
- Прошлой осенью её отправили пообщаться со школьным психологом после того, как она написала сочинение о девушке, расстрелявшей своих одноклассников и бросавшей тела своих жертв в школьный фонтан, «с тихим удовольствием наблюдавшей, как вода становится алой». Такие дела.
- И как она это объяснила? – спросила Джесси, начиная понимать Ханну, и её способность умело ориентироваться в сложных ситуациях.
- В том сочинении был краткий эпилог, в которой девушка попадает в тюрьму для несовершеннолетних, где находит для себя Иисуса. Она консультирует других несовершеннолетних заключённых и открывает программу по борьбе с подростковым насилием. Когда её наконец-то выпускают, она помогает программе обрести национальный статус, спасая бесчисленные невинные жизни.
- Значит, то происшествие подвигло её написать сочинение о морали, - сказала Джесси.
- Технически. Но это сочинение состоит из восьми страниц ярких, подробных описаний кровавой расправы. А эпилог состоит всего из одного абзаца и написан довольно сухо. Можешь сделать вывод, какая часть была ей ближе. Кстати, она получила за сочинение пятёрку. Учитель сказал, что это было «экспрессивно», прежде чем отправить её к психологу.