Безумная

– Ну, у меня есть предположение, что гибель Бердникова, если была неслучайной, может быть связана с гибелью Зосимовой и с её пропавшими деньгами. А вы, Валентина Осиповна, – ценный очевидец событий того времени, – сказал он убедительно, – но только память вас немного подводит. Боюсь, вы можете желать рассказать и при этом просто не помнить каких-то важных моментов, связанных с Екатериной или Иваном. А подобные сеансы у Дмитрия Никифоровича помогли бы выявить какие-нибудь детали произошедшего, новую информацию, которая нам пока неизвестна, но которая очень бы пригодилась в раскрытии дела.

Говоря про сеансы, Мадаев специально опустил слово «гипнотические», чтобы лишний раз не пугать её, но Валентина, казалось, ничего предосудительного в его предложении не увидела. Подумав немного, она всё же согласилась с ним, решив, что и для неё с её рассеянной в последнее время памятью в этих сеансах может быть положительный момент, – то, что она вспомнит что-нибудь ещё о Катеньке, мысли о которой ей были важны. Так что теперь оставалось только поставить в известность Зверева.

Вскоре Костя всё с ним обговорил, и было решено проводить сеансы гипноза с Ивановой сразу после её плановых приёмов у психоаналитика. Ближайший был назначен через пару дней, а пока что Мадаев отправился к Козельцевым – супружеской паре, которая во время падения Зосимовой на автопарковку находилась неподалёку в своей машине.

«Надеюсь, хотя бы тут повезёт!», – подумал он, нажимая на звонок в грязном, давненько не ремонтированном коридоре с обшарпанными стенами.

– Кто? – послышалось за дверью, и он громко сказал:

– Старший следователь уголовного розыска Мадаев. Мне нужно поговорить с Козельцевыми – Василием Петровичем и Галиной Степановной.

Дверь чуть приоткрылась, и за неснятой цепочкой он увидел женщину. Осмотрев его пытливым взором, она отворила дверь шире и встала на пороге.

– Козельцевы – это да, мы с мужем, – сказала она и, повернув голову в квартиру, громко позвала. – Вась, подойди, тут пришли!

– Кто там ещё? – раздался хриплый голос.

– Следователь какой-то, – крикнула она и снова повернулась к Косте. – А чего вы от нас хотите? Мы ни в чём не замешаны!

– Два года назад вы стали свидетелями несчастного эпизода – молодая девушка выпала из окна…

– А, да, было дело! Жаль девчонку: красивая была, молодая… – прокашлявшись, хрипловато протянул подошедший Козельцев. Галина Степановна согласно покивала. – А от нас вы чего хотите-то? Мы давали уж все показания, у вас записано: она сама как шагнёт…

– Да, всё записано, – терпеливо повторил Костя, – но не могли бы вы ещё раз вспомнить, что именно вы видели? Пригодится любая деталь, так что…

– Ну, парень, ты задачу даёшь! Это ж когда было-то!.. – почесал голову Василий Петрович. – Ну да ладно! Сидим мы, значит, в машине – а она у меня хорошая такая, лет двадцать уже служит, Волга-ласточка, – да про огород разговариваем…

– Это я тогда решала, что с помидорами делать: сезон-то дождливый был, прям как сейчас, – перебила, вспоминая, Галина. – Хотя нет, сейчас-то совсем ни дождей, ни солнца…

– Да подожди ты с помидорами! – остановил её Василий Петрович. – И вот сидим мы, значит, в машине, а тут на улице-то человек такой встал, прямо посередине парковки…

– Как он выглядел, помните? – перебил его Костя.

– Ну как, Галя? Это у тебя взгляд женский, натренирован мужиков осматривать! – хохотнул тот, а она махнула рукой: мол, всё шутишь!

– Ну, конечно, помню я его немного… – ответила она, просмеявшись. – Всё-таки помидоры помидорами, а мне интересно стало, чего он там делает: в тот день тепло было да не дождливо, а он кепку-то на себя натянул и капюшоном сверху прикрыл! Странный такой… Даже лица его было не разглядеть, – с застарелым неудовлетворённым любопытством добавила она.

– Странный – не то слово! – подтвердил Василий Петрович. – Очки чёрные натянул, большие такие – на пол лица! И борода была такая… как это… густая. И зачем людям такие бороды?..