– О создании трех лагерей. Я, конечно, рада, что мы оказались с вами на нейтральной территории, но все же… противостояние остальных ребят меня не радует. Илья и Кассий сильной повздорили. Пускай это было не так заметно, но я чувствовала в них лютую ненависть друг к другу. Илья верит своему другу. Он верит Израилю. Вся его компания считает, что Кассий столкнул Гарика с обрыва.
– А ты как считаешь?
– Если честно, то…
Ада подняла взгляд на изваяние Иисуса и обратила внимание на терновый венец.
– Я верю Израилю, – твердо заявила она, – не знаю, как это объяснить, но я чувствую, что Кассий мог без мук совести столкнуть Гарика с обрыва в море.
– Хочешь сказать, во всем противостоянии виноват Кассий, и он – главный враг?
– Не знаю, Малюс. Не вижу я никаких врагов. Я вижу людей, которые очень напуганы. Мы не знаем, что случилось с нами. Не знаем, куда мы попали. И ссориться, утраивать войны… это не то, что сейчас нам нужно.
Прервав свою работу, Марк решил высказаться по этому поводу:
– Знаешь, а она права.
– И что вы от меня оба хотите? – напрягся Малюс.
Ада и Марк переглянулись и снова посмотрели на Малюса, который будто прочитал их мысли.
– Хотите, чтобы я их примирил? – вырвалось у Малюса.
– Сам ты их сотрудничать не заставишь, – покачала Ада головой, – нужно, чтобы они сами помирились.
– А это возможно, учитывая то, что происходит сейчас?
– Это горячая пора. Сейчас все должны успокоиться. Им просто нужно встретиться и поговорить. Всем нам.
– И что ты предлагаешь?
Ада лишь пожала плечами. На этот счет у нее не оказалось никаких идей.
– Как насчет ужина? – предложил Марк. – Сейчас все как раз проголодались, а на поле растет целый урожай свежей кукурузы. Что скажешь, Малюс?
– Хочешь собрать всех нас за круглым столом? Это по-твоему хорошая идея?
– Я просто предложил.