"Тайфун" информировал летчиков о посадочном курсе аэродрома, о подступах к нему.
Лидирующая пара, круто развернувшись влево, пошла на посадку. Вслед за ней, пройдя над стартом, веером разошлась первая эскадрилья.
Принимай, родная земля, своих крылатых воинов, своих гостей из далекой Средней Азии!
Этот аэродром носил поэтическое название -- Холодный перевал. И что он был не теплый, а холодный -- в этом каждый летчик убедился, что называется, на собственной шкуре. Григорий Байрачный едва не задохнулся, когда, закончив пробег, откинул назад фонарь кабины. В лицо ударило тяжелым ледяным воздухом. Дыхание сковало, будто летчик хватил глоток спирту. Слиплись ноздри и стянуло рот, распаренный под кислородной маской.
-- Ов-ва! -- только и сказал Байрачный и поспешно захлопнул кабину. Так и порулил свой самолет к противоположному концу аэродрома, где выстраивался полк, и не вылезал из кабины до тех пор, пока к нему не поднялся по стремянке приземистый техник в белом смушковатом кожухе и в валенках.
Ба, да ведь это техник-лейтенант Максим Гречка!
-- Здорово, старина! -- Байрачный высунул голову из кабины. -- Сколько же тут у вас мороза, а? Небось градусов пятьдесят будет?
-- Что вы! -- ухмыльнулся речка. -- Всего-навсего восемнадцать. Проходит антициклон, потому и похолодало. А вчера было теплее.
-- Однако вас переобмундировали в кожухи и валенки. Значит, холодно все-таки!
-- Да уж, конечно, не то что в Каракумах.
Байрачный нехотя вылез из кабины, а Гречка, установив наземный предохранитель, поспешил встретить самолет лейтенанта Скибы.
Скиба рулил с открытой кабиной. Его черное от загара лицо было сейчас багровым, как очищенная свекла, и сияло от удовольствия. Ничего не скажешь -- здоровяк! Такому и Северный полюс нипочем.
Телюков, сняв рукавицы, натирал руки снегом, хорохорился: вот, мол, какой я герой! Задорно окликнул Байрачного:
-- Эй, молодежный руководитель! Носа не вешать! А ну-ка, по-молодецки! А ну! Эх, люблю матушку-зиму!
-- Не понимаю: зачем нас пригнали сюда? Что мы здесь будем охранять? -ежась, недовольно проворчал Байрачный.
-- Как что? Вот эту землю, -- топнул Телюков ногой о бетонку. -Далекая, но нашенская, родная земля. Да ты не горюй, чудило! А ну, давай в снежки -- кто кого? -- Он сгреб пригоршню снега и швырнул в лицо Байрачному. Тот отскочил в сторону, поднял ворот куртки, втянул голову в плечи.
--Мерзляк! Вот мерзляк! И не стыдно? -- кричал Телюков.
Посадкой полка руководил генерал-лейтенант авиации Ракитский. Никого из прибывших не удивило его присутствие на этом далеком аэродроме. Дважды Герой Советского Союза, первоклассный летчик, он не очень-то засиживался в своем московском кабинете, денно и нощно носился по аэродромам противовоздушной обороны страны.
То прилетит на истребителе, то на бомбардировщике, то вдруг нежданно-негаданно объявит тревогу, лично желая удостовериться в боеготовности и боеспособности полка; сам проведет занятия, покажет, как нужно летать, а то еще, бывало, бросит вызов:
-- А ну, орлы, поймайте меня в воздухе!
ebooksa