Когда Ди-Ди с пластырем над бровью выходила из самолета в нью-йоркском аэропорту, журналистов оказалось еще больше. Впервые в жизни она, как и мечтала, оказалась в центре всеобщего внимания. Но только неделей позже, когда какой-то борзописец сунул ей под нос газету с фотоснимком на первой странице и спросил:
— Что вы на это скажете, мисс Лестер? — Ди-Ди поняла, что наделала.
— Комментариев не будет, — ответила она, отворачивая лицо, чтобы журналист не успел заметить брызнувшие из глаз слезы.
В это утро Дакс и Сью-Энн поженились в Шотландии.
— Здесь темно.
— Здесь спокойно.
— И воняет. Опять ты куришь свои вонючие сигареты! — Президент пересек комнату и, разведя в стороны шторы, распахнул окно. В комнату ворвался напоенный ароматами свежий воздух. Минуту-другую он стоял, глубоко вдыхая его, затем повернулся к дочери.
— Не пойму, что ты в них находишь. Ампаро сидела в кресле, вполоборота к окну. Медленным движением она погасила сигарету в пепельнице.
— Они меня успокаивают, — ответила она с растяжкой. — Иногда мне все становятся отвратительным, и я видеть не могу ни себя, ни других, вот тогда-то они и приносят мне покой. Тогда все вокруг замедляет свои бег, и я могу отчетливо рассмотреть то, что мне нужно.
— Это же наркотик. Это хуже, чем виски.
— Не хуже и не лучше. Это просто совсем другое. Он приблизился к креслу и стал смотреть на нее.
— Я выяснил, откуда поступает оружие.
Ампаро даже глаз не подняла, в голосе ее не проявилось никакого интереса.
— Откуда?
— От американца из Монте-Карло.
— А я думала, от коммунистов.
— Так и есть, — ответил президент. — Американец — всего лишь агент. Он занимается отгрузкой и продажей его по всему миру. То же самое оружие стреляет на Кубе и в Санто-Доминго.
— О...
— Его необходимо остановить.
— Каким образом? — по-прежнему безразлично спросила Ампаро. — Да и что толку — на его место все равно придут другие.