– Я как-нибудь устроюсь, – сказал Браславский, совершенно не представляя себе, как это он устроится, если по полу бегают мыши.
– Печку можно протопить, – сказала женщина. – Но для этого надо слазить на чердак, – я одна боялась…
Браславский влез на чердак и сбросил оттуда целую груду вещей: разломанный ящик со старой обувью, комплекты журнала «Нива» за годы первой мировой войны, рулон обоев, книги, моток веревок…
Раскалившаяся печка немного нагрела комнату. Женщина, задыхаясь, принесла с улицы ведро снега и поставила его на печку. Потом они молча пили жидкость зеленоватого цвета, пахнувшую аптекой.
– Как это у вас шоколад сохранился? – вдруг спросила Надежда Сергеевна.
– Береженого бог бережет, – ответил Браславский.
Женщина изумленно, испуганно смотрела на него, но больше не разговаривала. Она залезла под тряпье на кровати, Браславский, не раздеваясь, устроился бочком на узкой лавке у стены, подложив под голову комплект «Нивы». Все происходившее с ним в этот день так его утомило, что он сразу уснул.
Проснулся внезапно – кто-то шарил рукой у него на груди. Браславский вскочил, как подброшенный пружиной, ударился головой обо что-то мягкое, отлетевшее от него в сторону, и выхватил из кармана пистолет. Черная тень метнулась к кровати и зашуршала там тряпьем. Он понял: хозяйка искала шоколад…
«Очевидно, рехнулась», – подумал он и снова лег на лавку. Но заснуть он больше не смог – уже брезжил робкий рассвет…
Когда в комнате немного посветлело, женщина вылезла из-под тряпья. Молча, медленно двигаясь, она растопила печку и пошла на улицу за снегом. Браславский встал, проделал быструю, энергичную гимнастику, разогрелся немного и стал собираться.
– Вы когда придете? – спросила Надежда Сергеевна.
– Не знаю. Получите… – он протянул ей две сотенные бумажки.
– К чему они… – тихо спросила она. – Вы приходите…
В десять часов утра Браславский вошел в темный вестибюль гостиницы «Астория». За стеклянной перегородкой догорала свеча, но там никого не было. Браславский подождал. Пришла женщина в полушубке.
– Я хотел бы остановиться в вашем отеле.
– Прибалт? Из Риги? – спросила женщина.
Браславский вздрогнул, но ничего не сказал.
– Только люди оттуда называют нас отелем, – сказала женщина и протянула в окошечко руку. – Давайте какой-нибудь документ.
Браславский отдал ей новенький советский паспорт и справку, которая была «дана директору рижской библиотеки Березину Н.Н. в том, что он работает в этой должности с января 1941 года».
Справка была действительна по 31 декабря 1941 года, а уже было четвертое января 1942 года. Когда женщина просматривала справку, Браславский сказал: