Любезный, Гиршман хоть и стар, но законы знает. Насколько мне говорила Песя, дворянский титул передается по наследству. Ведь так?
Так, — согласился Остап. По Боруху было видно, что он читал спецлитературу. По всей видимости, это были «Королева Марго», справочник по этикету и письма мамы в армию.
Значит, и мой Мишенька тоже будет носить титул, — заключил Гиршман. — Вы что же думаете, Песя с бухты-барахты послала бы меня тратить такие деньги? Она успела сбегать к нашему Мойшику, и он ей все как по полочкам разложил — и про наследство, и про брак.
А что о браке? — поинтересовался Остап.
Как что? Не прикидывайтесь, что вы не знаете! Ведь если я буду граф, то и моя Песя за мной автоматом становится графиней. Верно я говорю?
Ну, в общем-то, верно при соблюдении небольших формальностей. Но скажите мне, Борух, зачем вашей жене титул? — с неподдельным интересом спросил Остап.
Борух сокрушенно покачал головой.
Вбила себе у голову, что помирать скоро придется. Вот и говорит мне: пусть, мол, хоть на могиле покрасуюсь графиней. В могилу ведь денег не возьмешь…
За исключением денег, взятых взаймы, — тонко вставил Остап.
Гиршман с уважением посмотрел на Крымова и спросил:
Нет, молодой человек, а вы уверены, что вы все-таки не еврей?
Остап воздел руки к небесам.
Разве в наше время можно в чем-либо быть уверенным, кроме своей половой принадлежности? И то…
Борух печальной улыбкой согласился с ним и продолжил монолог своей Песи.
Всю жизнь, говорит, в дерьме проваландались, пусть хоть на старости лет нос утрем соседям. И пилит меня, и пилит. Аж опилки посыпались. В доме, говорит, шаром покати. Из недвижимого имущества, говорит, только твой член… Пардон, мадам, это моя Песя так любит шутить, — объяснил Гиршман в сторону княгини и затем опять повернулся к Остапу. — Мише ведь ничего, говорит, не накопили, так хоть дворянский титул унаследует. Умному и красивому мужчине все пригодится… Вот только цены у вас великоваты маленько. Учтите, я — потомок известного местного пролетарского врача. У нас в городе есть даже улица…
При этих словах Делов, склонившийся над бумагами, саркастически хмыкнул.
Гиршман, не оборачиваясь, сказал спине депутата горсовета:
Между прочим, я вас уже давно узнал, Павел Ильич. Вы что же, как и я, за дворянство тут интересуетесь? — и, обратившись к Остапу, добавил: — Это мой сосед, Делов Павел Ильич. Большой человек. Как и я, здесь. Жена, наверное, тоже заела.
Делов медленно выпрямился, развернулся и с укоризной посмотрел на Крымова.
Остап сделал успокаивающую гримасу и сказал: