Оставшись один в трактире, Франц де Телек погрузился в свои печальные мысли, растревоженный упоминанием имени барона фон Гортца. Битый час просидел он в кресле, потом встал, вышел из трактира и, подойдя к краю террасы, стал всматриваться в даль.
Над Плезой, посреди плато Оргалл, возвышался Карпатский замок. Так вот где жил этот странный человек, завсегдатай театра «Сан-Карло», внушавший непреодолимый ужас несчастной Стилле! Замок выглядел необитаемым — барон фон Гортц, как говорят, ни разу не появлялся там с тех пор, как исчез из Неаполя. Никто ничего не знал о его судьбе — возможно, после смерти замечательной певицы он свел счеты с жизнью.
Франц перебирал все эти варианты, не зная, на чем остановиться. Случай с лесничим встревожил его, нестерпимо захотелось раскрыть тайну замка, хотя бы для того, чтобы успокоить жителей Верста.
Де Телек не сомневался, что за стенами крепости укрываются разбойники, и тем не менее решил сдержать обещание, которое дал сельчанам: направить в замок полицейских из Карлсбурга и разоблачить лжепривидения.
Но прежде чем предпринять какие-либо действия, граф пожелал переговорить с лесничим, чтобы узнать у него все подробности их рейда в замок. Вот почему в три часа пополудни он направился к дому судьи.
Судья Кольтц всячески старался показать, что весьма польщен этим визитом. Еще бы, такой благородный господин переступил порог его дома! Ведь граф де Телек — потомок старинного румынского рода. Жители Верста, заявил он, возлагают на графа большие надежды, только он один поможет им вернуть спокойствие и благоденствие. Туристы вновь станут посещать эти места (и платить пошлину, разумеется), не опасаясь больше злых духов, поселившихся в Карпатском замке… и так далее, и тому подобное. Франц де Телек поблагодарил судью Кольтца за лестный отзыв и спросил, нельзя ли ему повидаться с Ником.
— Не вижу препятствий, граф, — ответил достойный судья. — Парню уже лучше, и я надеюсь, что он не откажется в меру сил посодействовать вам. — Он повернулся к Мириоте, которая как раз вошла в комнату: — Не правда ли, Мириота?
— Этого хочет сам Господь, отец! — взволнованно произнесла девушка.
Франц был очарован грациозным поклоном, который отдала ему юная красавица. И, понимая, что она все еще опасается за здоровье жениха, спросил:
— Насколько я слышал, Ник Дек ранен несерьезно?
— Благодарение Богу, господин граф.
— Здесь есть хороший врач?
Судья неопределенно хмыкнул, ибо не слишком доверял познаниям бывшего карантинного санитара.
— У нас есть доктор Патак, — ответила за него Мириота.
— Тот, что ходил вместе с Ником в замок?
— Да, господин граф.
— Мадемуазель Мириота, — с изысканной вежливостью обратился к ней Франц, — я хотел бы повидать вашего жениха — в его собственных интересах. Надо, чтобы он подробно рассказал мне о своих злоключениях.
— Ник охотно расскажет вам все, сударь, но я боюсь, как бы он не утомился…
Я не задержу его надолго, мадемуазель, и постараюсь не утомлять и не волновать больного.
— Я уверена в этом, господин граф.