— Что-то случилось, — вдруг сказал Роберт, тоже глядевший в сторону деревеньки. Там, возле хижины, почти прилепившейся к великану манго, толпилась группа людей. Они возбужденно жестикулировали, голоса их были тревожны. Петра словно что-то толкнуло: беда!
Не раздумывая, он сбежал с откоса и поспешил к деревеньке.
— Стой! — крикнул ему сверху австралиец. — Куда ты? Громкий женский вопль вырвался из толпы; он был полон отчаяния и ужаса. Петр прибавил шагу и услышал позади себя шум и проклятия Боба. Австралиец спускался по откосу.
Они подбежали почти одновременно, и толпа расступилась перед ними.
В центре круга, на утоптанной глинистой площадке, почти под самым деревом лежал человек. Лицо его было не коричневым и не черным, оно было серым — и это бросилось Петру прежде всего в глаза. Человек лежал раскинув руки, вытянувшись и смотрел в небо остекленевшими, полными тоски глазами. Рубашка, пестрая, грязная и рваная, была распахнута на груди, как будто человек задыхался.
Толпа с молчаливым ужасом смотрела на него, не решаясь приблизиться. Изможденная женщина, обнаженная по пояс, лежала в ногах у человека. Она скребла пальцами глину и сыпала ее себе на голову.
Рядом валялись старенькое одноствольное ружье и сумка, из которой торчали перья какой-то птицы…
— Что случилось?
Петр обвел глазами толпу. Но лица вокруг были непроницаемы: люди стояли словно загипнотизированные.
— Что случилось? — еще громче выкрикнул Петр и в упор посмотрел на молодого гвианийца, стоявшего к нему ближе всех. Тот испуганно вздрогнул, в отчаянии оглянулся, как бы ища поддержки у своих соседей, и наконец заговорил на ломаном английской языке:
— Тайво… убивать змея. Змея вешал на дерево… Змея кусал Тайво…
Петр оглянулся на Роберта. Тот покачал головой и заговорил с молодым гвианийцем на местном языке. После нескольких фраз он обернулся к Петру:
— Этот охотник принес из леса змею. Судя по всему, «африканскую красавицу». Он думал, что убил ее, и хотел повесить на манго — по местным приметам, дерево должно после этого лучше плодоносить.
Он покачал головой:
— Идиоты! Они сами придумали поговорку — «змея кусается, пока у нее не отрублена голова»! Он кивнул на охотника:
— Короче говоря, змея была не добита. Укусила его — и вот…
— Он… умрет?
В голосе Петра был ужас: он впервые видел умирающего человека.
— Они говорят, что послали за колдуном в соседнюю деревню. Все произошло минут пять назад, и, если колдун успеет, парня можно спасти. «Африканская красавица» сразу не убивает.
Женщина, лежавшая в ногах у умирающего, вдруг опять издала страшный, отчаянный вопль. И Петр почувствовал, что теряет власть над собой: он не мог вот так стоять и ждать, пока человек умрет у него на глазах. Он не знал, что нужно делать, но ничего не делать он не мог. Он шагнул к умирающему, нагнулся над ним… Вот он и укус — две маленькие ранки на руке, чуть пониже кисти, два аккуратных, запекшихся отверстия.
ebooksa