Он намеренно замолчал.
— Вы знаете, сколько усилий я употребил, чтобы загладить это печальное недоразумение. И вы хотите снова возобновить необдуманным поступком эти несчастья? А вы не подумали о том, какие неприятности можете причинить вашему начальнику, генералу Джонстону, доверчиво подписавшему вам служебную записку, потому что я не могу предположить, — сладким голосом и пристально глядя на своего собеседника, сказал губернатор, — чтобы генерал был в курсе ваших...
Рэтледж понял, что ему расставлена ловушка.
— Генерал ничего не знает, — сказал он.
— Очень рад, — сказал Камминг. — В таком случае мы сочтем эту историю ребячеством с вашей стороны. Можете быть вполне уверены, — иронически взглянув на лейтенанта, прибавил он, — что я никогда ничего не скажу об этом генералу.
Он встал с места, подошел к впавшему в уныние офицеру и взял его за руки.
— Бедное дитя мое, — с состраданием произнес он. — А хорошо ли дали вы себе отчет в том, что хотели сделать?
— Я никого не боюсь, — сказал, готовый заплакать, Рэтледж.
— Это естественное чувство для американского офицера, — подхватил Камминг. — Я совсем не противник храбрости. Но она совершенно ни к чему, раз предмет, ради которого пускаешь ее в ход, не достоин этого.
Лейтенант не мог дольше слушать.
— Я помню, господин губернатор, что миссис Ли приглашала вас к себе и бывала у вас.
— Она бывала у меня, — сказал губернатор. — Но так как она вышла замуж за человека, готовящегося занять высшее положение в мормонской церкви, то, хотя меня обвиняют в пристрастии к этой секте, надо думать, что больше она у меня бывать не будет.
— Что вы хотите этим сказать?
Губернатор взглянул на него с грустной улыбкой.
— Дитя, — повторил он, — дитя! Какая жалость, когда имеешь счастье быть женихом такой чудной девушки, как мисс Регина Сполдинг...
— Оставьте, пожалуйста, в покое мою невесту, — закричал, начиная терять самообладание, Рэтледж. — Не о ней теперь речь идет.
— Другая недостойна вас, — с силой сказал Камминг.
— Вы ответственны за ее несчастье, — пробормотал Рэтледж со слезами на глазах.
Губернатор Камминг сделал очень серьезное лицо.
— Ночь, целую ночь я упрекал себя в том, в чем вы меня сейчас упрекнули. Часов в десять вечера эта несчастная позвонила у подъезда губернатора. Мне доложили об этом. С минуту у меня было искушение принять ее. Потом я подумал, что закон мормонов запрещает порядочным женщинам выходить ночью на улицу. Приняв в этот поздний час миссис Гуинетт, я становлюсь соучастником в ее вине; более того: я самого себя выставляю как бы принимающим участие в одной из тех мелких супружеских ссор, в которые посторонним — вы впоследствии узнаете это, милое дитя мое, — и он многозначительно улыбнулся, — лучше не вмешиваться. Как бы там ни было, я не принял ее. Ночь, как я вам сказал, принесла мне волнения, принятые мною за угрызения совести. Но утром я с грустной радостью убедился, что я не ошибся в отношении исполнения моего долга.
ebooksa