Дрын с Барсуком пошли обратной дорогой, да видимо споткнулись, закричали, упали.
Послышался рев медведя. Прозвучал выстрел. Рев медведя усилился.
– Барсук, зачем стрелял? Ты его не убил!
Рев медведя раздался рядом с Марго.
– Тога, Тога, не реви, это я Гриша!
– У, у, у…
Медведь замотал головой, Гриша стоял рядом и гладил его шею.
– Узнал, Тога, узнал, молодец, – приговаривал Гриша, – тебя не ранили? Да нет.
Жив мишка!
Медведь рухнул рядом с Гришей, он нащупал рану у медведя, ощутил липкую кровь и заплакал.
– Барсук, медведь умер, туда ему и дорога! – закричал Дрын, – смотреть будешь?
– Нет, еще царапнет, лучше пойдем, куда шли.
Медведь дернулся и затих. Замолчал и Гриша, потом тихо проговорил:
– Тогу мы нашли маленьким медвежонком, он с нами ходил, потом подрос и в лес ушел, но меня узнавал, и в этих местах он жить любил. Старый он стал, с Барсуком не сладил. Как я Барсука не узнал среди охранников? Больно баский стал, холеный, вот и не признал.
Самсон Сергеевич и Марго спали под его ночной говор. Через час Гриша встал, прикрыл ветками и старой листвой место костра, разбудил молодых:
– Вставайте и идите за мной, я покажу вам выход золотой жилы, но останавливаться я вам не разрешу, пойдем дальше, перейдем на ту сторону, сделаем кружок и я вас верну в Славные горы.
– А ты не устанешь, Гриша?
– Вы поспевайте за мной, погоня дело опасное, надо уходить. У них пистолет, а у нас, лишь мой дробовик.
Цепочкой, быстрым шагом маленькая группа прошла мимо выхода золотой жилы, прикрытой сваленным деревом. Самсон Сергеевич на ходу смотрел приметы местности, а Марго покрутила головой, словно запоминая, где она находится.
Гриша, показав место, где можно найти золото, стал сильно прихрамывать, словно силы его покинули навсегда. Он тащил свою ногу, массировал на ходу, скрипел зубами, но шел вперед и вперед, пока не дошел до переправы. Пройти по сваленному дереву ему было не под силу, Самсон Сергеевич тоже не знал, как его перенести.