Роковой поцелуй вампа

Возвращайтесь в городок! Золото пойдет на благое дело!

Снизу послышались выстрелы, направленные в дно вертолета.

Гринсгорий Сергеевич закрыл дверцу и полетел к пустому городку. Он понял, что золото даром ему не получить, вызывать армию ему было не на что. К вечеру люди стали возвращаться в город.

Первой к нам пришла Ирмина:

– Гринсгорий Сергеевич, прости, пошла против тебя, мне так хотелось дарового золота, что сил не было сидеть в музеи без посетителей! Дай мне ночной клуб, и я сделаю тебе золото из ночного воздуха!

– Ирмина, дам я тебе помещение под ночной клуб!

Пришел Маграр, уже умытый и чистый и попросил здание под школу, он его получил.

Город развлечений перерастал в нормальный городок, где должно быть все для нормальной жизни. Народ потихоньку вернулся в городок, не найдя золотой жилы, о которой им рассказали охранники. Гринсгорий Сергеевич вздохнул свободно, но пойти и еще раз увидеть золотую жилу он не решался, боялся, что золото окажется мифом, а Матвеевич был в этом не помощник. Труп его выловили, нашли в нем пулевое ранение…

Нет, не зря я вертела головой, именно я обнаружила выход на поверхность золотой жилы и тут же предложила выпустить антикварную мебель в стиле ампир или барокко с натуральной отделкой из золота, и все дружно рассмеялись.

Глава 5

Я ходила по комнате своей тетки и не знала, что здесь вообще можно делать. Мне все казалось чужим, особенно доставали запахи залежалых лекарств. Да еще тетку похоронили как-то странно: поставили гроб рядом с глыбами глины, а в могилу не опустили. Несколько старушек и пару стариков плакали и сморкались в платочки. Из молодого поколения на похоронах была только я. Старушки поминки организовали где-то у себя и в комнату тетки даже не зашли. Я к ним не пошла, потому что брезгливо относилась к их бедности и затхлости. У меня было две тетки, но не у одной из них я не могла даже есть, горло сжималось от спазм брезгливости, скверное на первый взгляд чувство спасало меня неизвестно от чего. Я вообще была странно устроена: не любила шикарные рестораны и не любила столовые. В ресторанах слишком много вычурности и посуды, а в столовых ложки и вилки излишне примитивные. Я любила белый фарфор.

Отвлеклась. Итак, я находилась в комнате умершей тетки, которая не брезговала собирать в парке бутылки. Я плохая племянница? Не знаю, не знаю, я далеко от нее жила и богатой не считалась, у нее была более близкая племянница Ирмина. А вот ее на похоронах и не было. Жили – были три сестры: моя мать – младшая сестра, тетка средняя, мать Ирмины – старшая.

У тетки детей не было. На данный момент в живых были: моя мать, я и Ирмина. Мать Ирмины умерла давно, и тетка воспитывала ее вместо сестры. Естественно наследницей тетки на 90% была Ирмина, а на 10% я. Моя мать наследницей тетки никогда не являлась. Интересная картина получается, а почему на меня взвалили похороны? Да я на них истратила свою долю наследства, переданную мне перед смертью теткой наличными. Я с чем приехала к ней перед ее смертью с тем и осталась. Меня вообще вызвала соседка тетки по междугороднему телефону, сказав, что тетка при смерти.

Мать меня проводила до двери нашей квартиры и все, денег она мне в дорогу не давала. Я в этот момент у матери была. Деньги у меня свои, я ведь работаю.

Приехала я к тетке, она еще жива была и лежала в этой комнате на железной кровати с периной. Запах жуткий. Она мне достала пачку денег из-под подушки и отдала концы. Только успела улыбнуться сухими губами.

Дверь в квартиру перед моим приходом, была открыта, то есть двери были на замок не закрыты. Вскоре пришла старушка соседка, да как завыла, узнав, что тетка скончалась, но вскоре выть прекратила и спросила у меня, мол, есть ли у меня деньги на похороны. Я показала ей деньги, переданные мне теткой. Соседка довольно улыбнулась, и мы с ней все сделали что нужно. Но, не все, нам не дали захоронить гроб с теткиным телом.

Гроб не дали опустить в могилу, подошедшие к гробу два мужчины весьма приличной внешности. Они показали документы, из которых я ничего не поняла, но мы со старушками ретировались. Два старичка подошли к двум мужчинам, они поговорили.

Старички повели старушек на выход. Я была вынуждена пойти с ними. Тетка была социалистической закалки и попов не признавала, поэтому ее и не отпевали. Нас догнали три крепких мужика с лопатами, им было заплачено за работу, и они меня утешили тем, что все сделают, как только им разрешать захоронить покойную.

На сердце у меня остался неприятный осадок, и теперь я бродила по квартире, как неприкаянная. Я попыталась открыть окна, но они были крепко заперты, и покрыты несколькими слоями старой краски. Квартира находилась на первом этаже четырех этажного, кирпичного дома, этим можно было объяснить нелюбовь тетки к чистому воздуху в квартире, или она чего-то боялась.

Но чего бояться старой женщине? Я оглядела ее убогое жилье с мебелью весьма примитивной: шкаф из фанеры, металлическая кровать, круглый стол и один стул. Я встала на стул и посмотрела на то, что лежало на фанерном шкафу. Там лежали с десяток сберегательных книжек.