ЕЩЕ ОДНА ПРОВОКАЦИЯ
Ветер гнал со стороны моря низкие, рваные облака. И хоть солнце не проглядывало за ними, Тимка определил, что было уже часов десять — одиннадцать утра… Их посадили в легковую машину и на этот раз без охраны, с одним сопровождающим повезли в город.
На улицах в одиночку, по двое, по трое, небольшими отрядами сновали гитлеровцы. Тимка припал к окну, когда выехали на улицу Челюскинцев.
— Чего ты? — спросил Шавырин.
— Ничего… — буркнул Тимка. — Асин дом здесь… — Показал, когда ехали мимо развалин: — Вот!
— Какой Аси?
— Которая со мной была, в шлюпке!
Шавырин шевельнул губами, но промолчал.
С улицы Челюскинцев повернули на Пионерскую, и когда выехали на площадь Свердлова, Тимка не узнал ее. Асфальтовое покрытие было изуродовано воронками, здания вокруг разрушены почти до фундамента, а над уцелевшим зданием госбанка трепетал на ветру флаг со свастикой.
— Остановитесь, тут мой дом! — воскликнул Тимка, тронув за плечо сопровождающего, когда проезжали угол площади и улицы Разина. Нарочно или случайно везли его по этим местам?
Сопровождающий что-то приказал шоферу, тот остановил машину.
— Нельзя, — ответил он Тимке, глянув по направлению его руки. И с трудом выговорил еще одно русское слово: — За-прес-чша-этся…
Тимка надулся, откидываясь на сиденье.
— Ты брось это… — проворчал Шавырин, когда машина тронулась. — Чего ты командуешь?
Тимка отодвинулся от него и не ответил.
Все-все в городе было чужим, незнакомым. Трудно было поверить, что не так уж давно шли по этим улицам всей школой, под барабан, под звуки горна, в красных галстуках, и Тимка по очереди с Игорем Надеиным нес на демонстрации знамя дружины… Вдруг захотелось плакать, как малолетке. Он прислонился лбом к стеклу дверцы.
— Чего ты? — опять проворчал Шавырин.
— Ничего, — ответил Тимка. — Тут мы с папой гуляли.
Они остановились у деревянного домика, сад вокруг которого не был вырублен, хотя во всех соседних оградах торчали одни пеньки вместо яблонь. Эту улицу Тимка знал плохо: центр города враждовал со здешними пацанами.
— Идем! — пригласил их сопровождающий, широким жестом показывая на дверь.