— Чего я не поняла?
— Если я тебе раскрою тайну, меня ждет смерть. Это самый главный наш закон. И я не могу его преступить.
— А если не раскрывать тайну? — спросила Алиса.
— Если не раскрывать, то мы останемся здесь и не сможем отпустить вас. И мы умрем, скоро умрем, потому что надежды не осталось. Но и вы умрете с нами.
— Что за глупая тайна! Что за глупый, жестокий закон! — воскликнула Алиса. — Не может быть закона, который обрекает людей на смерть ни за что.
— Твоими устали говорит разум, — печально ответил Посейдон. — Но я воспитан в почтении к закону. И тот, кто правит нами, ставит закон выше жизни.
— Розовая госпожа?
— Да, Гера.
— А какое она имеет право губить вашу жизнь? Я разговаривала с Меркурием. Он так переживает за свою дочку! И в самом деле — вы слышали, как она кашляет? Ей обязательно нужно на свежий воздух, ее надо лечить, а она сидит здесь.
— Меркурий выжил из ума, — сказал Посейдон. — Мы как маленькая стайка старых скорпионов…
Посейдон включил третий монитор. И они увидели зал совета Атлантиды.
На троне-кобре сидела Гера. В руке она держала черную шкатулку.
— Так я и знал! — воскликнул Посейдон. — Она нас ищет!
Он ударил ладонью по ряду кнопок, и возник страшный шум, будто невпопад, без нот, заиграл духовой оркестр.
Алиса зажала уши.
Посейдон поманил Алису за собой, в небольшую нишу, там жестом велел сесть на стул. Потом выключил свет. Лишь огоньки на пульте да зеленые экраны мониторов чуть освещали его лицо.
Голова Посейдона наклонилась к Алисе.
— Я не могу рисковать, — прошептал он ей на ухо. — Она не должна услышать.
Голова Алисы раскалывалась от шума.
— Я боюсь ее, — продолжал Посейдон. — Она убила многих. Тех, кто хотел подняться к людям, тех, кто отказался ей подчиниться. Она безжалостна, в ней не осталось ничего человеческого.