Зигмас тоже перешел на бег. Тут уж не отстанешь. Он прислушивался к счетчику, брал образцы минералов и мчался вдогонку за девушкой. Убедившись, что девчонка готова носиться до самого вечера, Зигмас подумал: «Бросить всё, присесть. Хватит, наплевать! Как только станет совсем невмоготу, сяду — и всё тут. Пусть несут. Тогда и всем придется возвращаться». Но такой момент никак не наступал. Ноги подкашивались, мускулы ныли и всё же работали. Как машина.
Данила запоздал на ночевку; на ужин опять ели гороховый суп, но эти трое были очень веселы. Данила обнаружил очаг. Образцы начальник завернул в целлофан, а потом бережно положил в отдельный резиновый мешочек. Пятно замечательное. Может, другого такого и нет. Данила сказал об этом просто, будто каждый год делал подобные открытия.
Он изводил Люду: та где-то упала и разодрала свои лыжные штаны. Данила показывал, как ей придется маневрировать по городским улицам с заплатой сзади. А Петя глубоко порезал о камень колено. Люда промыла, перевязала ему рану и, забывшись, долго гладила отросшие ежиком волосы паренька. Поглаживала, а сама смотрела на Данилу.
Утром опять было гороховое пюре.
— Вот бы мяса! — тихо сказал Зигмас Люде. Но Данила услышал.
— Пюре — очень полезная еда. Особенно когда другой нету! — усмехнулся начальник с довольным видом. — Настоящая пища!
Не то на десятый, не то на пятнадцатый день проснулись в полночь от стужи. Термометр показывал тридцать градусов ниже нуля. Утром всё оказалось покрыто снегом. В долине не было видно кедров: метель намела сугробы по самые верхушки. Только ещё торчали ветви, вылезшие за лето. Им предстояло засохнуть.
Теперь Зигмасу стало ясно, почему верхушки кедров похожи на грибы. В глазах у начальника Зигмас заметил растерянность и в глубине души возликовал. Разве не был прав он, Зигмас, в своих безмолвных упреках? Самолету тут не приземлиться, вертолет не долетит.
Данила разодрал свою рубаху и роздал новые портянки. Поели горохового супа. Зигмас проклинал это желто-зеленое, сладковатое, даже не застревающее в зубах варево и рассказывал Люде, какой закажет обед в городском ресторане. Прежде Данила высмеял бы его, но сейчас молчал, и Зигмас ощутил это тоже как некую победу.
Труднее всего было поднять оленей. Потом они побежали, как собаки, поджимая копыта, сердито фыркали и, мотая головой, норовили боднуть. Данила уговаривал их, увещевал, как усталых людей, как добрых приятелей.
Шли без остановки двое суток. Ночью не спускались в тайгу, где есть топливо и защита от ветра: времени было жалко. Только вырыли яму в снегу и, прикрыв её палаткой, переночевали, прижавшись друг к другу.
На следующий вечер услышали собачий лай, увидели блуждающие огни. Это люди с факелами вышли им навстречу. Охотники ительмены, отец и сын, уже облачились в полный зимний наряд: в собольи шапки, в высокие меховые торбаса с узорами.
Землянка была поблизости. Сверкали новые, свежеобтесанные бревна. На колышках белела вереница собольих черепов раздвоенными носами к двери. Над дверями был приколот портрет Ленина.
Если верить карте, здесь должна была протекать речонка. Но теперь лед занесло снегом, только петляла тропинка да чернела прорубь. Ительмены накрошили в чай медвежьего жира, табаку, налили спирту. Отдавать свои «ветки» — лодки — они не хотели. Данила долго их упрашивал. Зигмас в первый раз видел его в таком состоянии, хотя начальник и пытался всячески скрыть волнение от охотников, а тем более от товарищей. Сын тоже уговаривал отца, переходя в возбуждении на непонятный геологам язык. В конце концов старик не выдержал. Поплевал на ладони, тщательно вытер их о грудь своего мехового малахая и ударил с Данилой по рукам.
Данила выложил на пол всё богатство: топор с резиновой ручкой, свою двустволку, бинокль, палатку, бидон со спиртом.
Утром охотники запрягли в «ветки» оленей и поволокли их по льду. Данила рассчитал правильно.
Ниже речка из-за большего угла падения ещё не совсем замерзла. Над черной водой стоял пар. На первую лодку погрузили кожаные чемоданчики с образцами и свернутую палатку, где также лежали камни. Рацию и прочее имущество сложили во вторую лодку. Данила велел всем сесть во второй челнок, а первый стал подталкивать к воде.
Зигмас не выдержал. Всё-таки тут есть крупица и его работы.
— Первая лодка скорее перевернется… Ничего не успеешь разглядеть… Всё пойдет ко дну… Отдавай нам чемоданы!
— Пойдет ко дну? — Данила насупился. На минуту призадумавшись, снял с себя пояс, сделал петлю, привязал один чемоданчик к левому локтю, второй и свернутую палатку — к правому.
ebooksa