— Если ты, Алиса, боишься, то пересаживайся ко мне, — сказал Герман.
— Вот еще чего не хватало! — обиделась Алиса. — Чтобы я роботов боялась. Уж лучше я тут, у окошка.
Вообще-то она предпочла бы пересесть, но признаваться, что она испугалась, ей совсем не хотелось. Все равно лететь меньше двух часов.
И когда один из ассистентов роздал киношникам, и в том числе Алисе, по галете и стакану сока, она даже отломила половину галеты и протянула старику.
— Не стесняйтесь, — сказала она. — Берите. Мне все равно столько не съесть.
Но старик робот покачал головой:
— Ешь сама, пигалица. Я с утра щец похлебал, вот и вся недолга.
Алиса поняла, что старик-типовик ее обманывает. Роботы не едят щей. Но, наверно, в нем такая заложена программа, что он думает о себе, что он вовсе не робот, а древний старик. Чтобы естественней изображать в кино.
Не успела Алиса дожевать галету, как флаер пошел на снижение. Он проскользнул между невысокими лесистыми горами и полетел прямо в синее, чуть светлее неба, море. Над самым берегом, между двух высоких серых скал, флаер замер на месте и мягко опустился на площадку, обрывающуюся прямо к воде.
— Ну вот, — сказал Герман. — Мы тут были на прошлой неделе. Чем не рай?
На бугорке стояла палатка — маленький купол из легкого пластика. Из палатки вышел почти черный человек в плавках. Оказалось, его зовут Васей и он тоже киношник.
— Обследовал? — спросил Герман.
— Да, все точки выбраны. Хоть сейчас начинай.
— Ладно, покажешь. Но сначала всем купаться. Ты, Алиса, пойдешь со мной, и ни на шаг в сторону. Чтобы не утонула.
— Как же я утону? Я даже под водой плаваю сколько хочешь.
— И тем не менее. Перед твоим отцом отвечаю я, а не ты. Ясно?
— Ясно.
— Сумку оставь здесь.
— Нет, я ее с собой возьму.
— Ну, как хочешь.