Луно стоял возле живой, коротко стриженной изгороди, поглядывая на темный двор, темные окна; стоял и думал…
Хотя и давно это случилось, но он помнил все так, как будто дело происходило вчера. Луно было четырнадцать лет. В полночь в их квартиру ворвались национальные гвардейцы из «ночного эскадрона» и увели отца с матерью. Они очень торопились или просто не обратили на это внимания, но их, детей, прихватить с собой забыли. Луко понял: гвардейцы скоро вернутся и за ними, а те, кого забирают в полночь, бесследно исчезают. И он стал надевать на себя и на семилетнего Фелиппе первое, что попало под руку, из ящика стола выгреб какую-то мелочь, поднял с пола не замеченные гвардейцами отцовские часы и по темной лестнице поволок за собой насмерть перепуганного Фелиппе.
И они побежали подальше от ставшего западней родного дома — по задворкам, по кустарникам, держась темных переулков и избегая освещенных мест, прижимаясь к земле, когда мимо проносились патрульные «джипы». Вдогонку могли пустить собак, громадных немецких овчарок, которых было в городе, кажется, не меньше, чем национальных гвардейцев. Достав из заднего кармана джинсов мятую пачку дешевых сигарет, которые покуривал тайком от родителей, Луно крошил по одной и сыпал табак на свои следы. А когда наткнулись на сточную канаву, посадил Фелиппе себе на плечи и пошел против зловонного течения. Стояла непроглядная ночь, он осторожно и медленно передвигал по дну ноги, боясь споткнуться. Сколько прошло времени, он на знал. Тело совсем затекло, ноги, похоже, двигались сами по себе, рука повисла, уже не чувствуя уколов острых колючек. Второй рукой Луно приходилось поддерживать малыша. Он не помнил, когда и как они выбрались на берег; почувствовав сухую траву, они упали на нее и словно провалились в другой мир. Когда он открыл глаза, был уже вечер. Сидевший возле него Фелиппе давно молча и настойчиво будил его.
— Что случилось? — охрипшим голосом спросил Луно.
Фелиппе молча показал глазами в сторону. На маленькой лужайке полукругом сидели ребята. Они курили и молча разглядывали братьев. В земле торчал большой нож с желтой костяной рукояткой.
— Добрый день или, простите, вечер, сеньоры, — сказал один из них, судя по всему, главарь.
— Добрый вечер, — заученно ответил воспитанный мальчик.
— Как вам спалось на нашей независимой территории? — грязным указательным пальцем главарь дотронулся до ножа и начал раскачивать рукоятку. — Хорошо, да?
— Хорошо, спасибо… — прошептал малыш, но Луно толкнул его локтем, чтобы замолчал.
— Что вам от нас нужно? — спросил он напрямик, без страха; за себя Луно не боялся, вот если бы не брат…
— Вы видели? — глянул главарь на своих, и те согласно закивали. — Сеньор не понял. Плату, всего лишь плату. За пользование территорией.
— Держи, — Луно швырнул пачку с остатками сигарет: законы околицы он знал. Вот если бы не брат…
Сорванцы громко расхохотались, и Луно почему-то совсем успокоился.
— Больше у меня ничего нет, — сказал он с вызовом.
— А на руке?! — кивнул главарь, имея в виду часы.
— Вместе с моей головой, — резко ответил Луно, — и не иначе. — Малыша, видимо, они не тронут.
— Это папкины, — пролепетал малый, — а папку и маму ночью гвардейцы забрали.
— Куда?
— Туда. — Резко встав на ноги, Луно подал брату руку. — Пошли.
Сорванцы тоже вскочили, главарь вытянул из земли нож.
ebooksa