— То есть лишить его дара предвидения? — спросил Дармон.
Карлен обвёл взглядом присутствующих.
— Это самая опасная вещь из всего, что только может быть. Скоро все порочные люди объединятся и начнут совершать грабежи, а затем всё сваливать на судьбу, раз уж Хабакук предсказал. А вы видите, какая волна религиозного безумия поднялась вокруг его пророчеств. Представьте себе, что Хабакук вдруг раскроет инкогнито, предварительно, конечно, обеспечив свою безопасность. Он окажется в положении зрячего в толпе слепых. И тут же этим воспользуется.
— А если у него другие планы? — спросил Поль.
— Это ещё хуже, — пробормотал Карлен.
За обедом Поль сказал Изабелле:
— Я думаю, общественное мнение уже сложилось. Газеты всего мира пестрят комментариями по этому поводу. После ликёра приглашаю тебя попутешествовать.
19 июля 1980 года газеты вышли с огромными заголовками:
«Прорыв германской линии обороны русскими бронетранспортёрами. НАТО угрожает запуском межконтинентальных ракет».
Поль и Изабелла в машине покидают Париж. Слепящий белый свет озаряет небо за их спиной. Словно новый исход — кругом плотная масса машин, через которую Поль пытается пробиться на своём автомобиле. Катастрофа придаёт всему какой–то неестественный оттенок. Всё словно вышло из берегов…
Переводы «Дельфийской колонки» циркулировали в государственных канцеляриях. Там, под заголовком «Мир по Хабакуку», была помещена обнадёживающая заметка. Речь шла о всеобщем мире в течение последующих пятидесяти лет.
— Как ты можешь так бессовестно врать? — спросила у Поля Изабелла. — У этих несчастных выработается ложное чувство безопасности, а через какие–нибудь двадцать лет они очнутся, но будет поздно.
— Ничего подобного, — убеждённо проговорил Поль. — Каждый раз мои предсказания сбывались, и они привыкли верить мне на слово. Если бы я и теперь сказал им правду, борьба военных блоков неминуемо бы продолжалась. А это действительно привело бы к ядерной войне.
— Но ядерная война всё равно будет! — воскликнула Изабелла. — Мы же оба это знаем.
— Нет, — не согласился Поль, — то, что мы знаем — это общие контуры будущего, которые прорисовываются на фоне всё возрастающей напряжённости между державами. Будущее вовсе не предопределено раз и навсегда. Оно строится каждый день, каждый час… Достаточно изменить настоящее, чтобы изменилось и будущее. А чтобы изменить настоящее, надо всего лишь изменить прошлое. Что я и сделал…
Он подумал о «мемо–3», и на память ему пришло то, о чём Изабелла знать не могла. Но она уже готова была затеять спор.
— Как это ты сумел?
— Ну это так просто говорится… Образно. Я хочу сказать, что, если бы я по–другому поступал в прошлом, моё настоящее было бы иным… и, может, не только моё, но и ещё многих людей.
— Да… — Изабелла с сомнением покачала головой.
— Впрочем… — Поль вынул из кармана газету и протянул Изабелле.
ebooksa