– Наверное, не смог пережить смерть брата. Это не вызовет осложнений?
– Неизвестно. Но если бы Антонио не умер, было бы гораздо хуже.
– Понятно. А что слышно о родственниках графа?
– Пока ничего конкретного, увы, нет. А что у вас?
– Есть кое-что, но это не телефонный разговор. Что ты предпринимаешь, чтобы сдвинуть дело? Как я понял, братья Моретти просто…
– Вот именно, – не дал ему договорить Александр. – Если бы знать все, что произошло тогда, в сорок пятом, было бы гораздо легче.
– Об этом наверняка желали бы знать многие. Точнее, все, кто сейчас занимается этим…
– Извините, что перебиваю, но хочу уточнить. А много людей этим занимаются?
– Много. По крайней мере я знаю четверых, кто считает, что пиратские сокровища принадлежат им по праву, поскольку об этом они узнали из дневников своих отцов или дедов. Как я понял, ты тоже так считаешь…
– А ты думаешь, это не так?
– Если бы я так думал, ты уже был бы мертв. Ты же знал, что Моретти…
– Работают на тебя. Мы уже говорили об этом, когда ты спрашивал меня об Эдуарде и его помощниках. Не забыл?
– У меня прекрасная память. А вот ты забыл кое-что.
– Что?
– Почему ты никак не выйдешь на Мирославских?
– Я и одному Моретти, и другому говорил, что Москва для меня – запретная зона. Я в столицу не суюсь. Есть в моей биографии пятнышко, и если я там появлюсь, оно может высветиться. Я очень боюсь глупых людей и случайностей. Как говорится, от этого никто не застрахован. Да и вообще – как ты себе это представляешь?
– Очень просто. Кэтрин Мирославская сейчас в Магаданской области. И с ней один твой знакомый.
– Мой знакомый? – удивленно переспросил Александр. – Ты ничего не путаешь?
– Нет. Рядом с Кэтрин находится человек, которого ты знаешь. Признаюсь, мне это очень не нравится. И странное совпадение: Мирославская сейчас находится в том же районе, где был убит Антонио Моретти. Мне это не кажется случайностью.
Александр посмотрел на качнувшую головой Эллу – он включил телефон на громкость – и снова спросил: