— Они должны быть так? Ну, считаю до трех! — Человек в шляпе вынул из кармана “вальтер”.
— Я ничего не знаю, — охрипшим голосом выдавил
— Думаю, что ты не врешь, — усмехнулся мужчина, — такому молокососу вряд ли доверят серьезное дело. Но про занавеску тебе известно. Не так ли? Второй день, как явка провалена, и никто сюда не является. Так не бывает, дружок. Поверь мне на слово, я человек в подобного рода делах опытный. Единственное, что я не понимал, так это то, каким способом бывший хозяин дал знать об опасности. Ты мне помог, спасибо. Но смотри не обмани меня, я этого не люблю. Итак, я прав насчет занавесок? Раз… Открой-ка рот и учти: я тебя уговаривать не буду. Два… — Мужчина сунул мне в рот холодный вороненый ствол пистолета. — У тебя почти не осталось времени. Даю тебе слово, что при счете “три” я тебя пристрелю. И учти: свое слово я привык держать. Если захочешь что-нибудь сказать, моргни глазами. Два с половиной…
Не знаю, если бы он кричал, бил меня, я бы, наверное, выдержал. Но в его вежливом и равнодушном тоне не было даже угрозы. Я понял, что мне осталось жить считанные секунды, увидел, как медленно стал сжиматься его указательный палец, лежащий на спусковом крючке, и зажмурил глаза.
Мужчина не торопясь вынул ствол пистолета у меня изо рта, аккуратно вытер его платком и, улыбнувшись, почти ласково сказал:
— Ну, смелей!
“Второй день, как они здесь. Наверняка все в городе знают, что явка провалена. Черт с ним, скажу о занавеске”, — решил я.
Страх, желание выжить оказались сильнее чувства долга.
— Итак, я прав насчет условного знака? — Спрашивающий указал в сторону занавешенного окна.
Я молча кивнул.
— Ну вот и умник! Если занавеска закрыта, то путь свободен? Я правильно ее закрыл?
— Правильно, — выдавил я и почувствовал, как меня бьет мелкая противная дрожь.
— Ну и хорошо. Только смотри не обмани меня. За обман — особая плата. Как это у вас поется: “По заслугам каждый награжден”. Вот я тебя и награжу по заслугам. Если раньше ты не желал говорить, то это, в конце концов, твое дело, я бы просто тебя пристрелил. Но если ты меня обманул, — гитлеровец горестно вздохнул, — ты будешь меня умолять, чтобы я тебя пристрелил. Смерть покажется тебе недостижимо прекрасной и заманчивой. Ну, а теперь давай знакомиться.
Мужчина потянулся за моими документами, которые верзила положил на стол.
— Так, Курдюмов Олег — это твое настоящее имя?
— Да, настоящее.
— “Как ныне сбирается вещий Олег отмстить неразумным хазарам”. Знаешь такие стихи?
— Знаю.
— Начитанный парень. А теперь давай то, что ты сюда, принес. Давай, давай, не стесняйся.
Я молча оторвал подкладку пиджака под левым бортом и протянул ему сведения, собранные ребятами из группы Павлычко. Мужчина развернул донесение и, бегло просмотрев его, нахмурил брови.
ebooksa