— Разумеется, — ответил я, не подозревая, к чему он клонит.
Князев облегченно вздохнул и, глядя мне прямо в глаза, тихо сказал:
— Тогда здравствуйте, господни обер-лейтенант.
Я вздрогнул и чуть не выронил сигарету. Кто этот человек? Откуда он знает о моем прошлом?
— Чего же вы молчите, господин Рюге? — Князев усмехнулся.
— Вы не ошиблись? — невольно вырвалось у меня.
— О нет. Вы, конечно, изменились за эти годы. Но, несмотря на это, я вас узнал. У меня прекрасная память. Вспомните майора Кригера, Солоницы, наконец, Шварцвальд… Вам это о чем-нибудь говорит?
— Кто вы?
— Это не так уже важно.
— Слушайте, Князев, если вы уж вспомнили майора Кригера, то, как он любил говорить, карты на стол.
— А вы неплохо устроились, — вместо ответа нагло посмотрел на меня Князев, — крыша что надо. Работаете на новых хозяев или по-прежнему верны абверу?
“Он не знает, что я был в СС, — отметил я про себя. — Кто же он: кто-нибудь из военнопленных, видевший меня в концлагерях во время вербовки, или один из моих бывших подопечных. Откуда он знает Кригера? Если он знает Кригера, то наверняка был связан с гестапо. Самое главное сейчас — найти правильный ключ в разговоре с ним”.
— Послушайте, Князев, втемную у вас со мной не пройдет. Или вы немедленно скажете, кто вы и что вам от меня нужно, или я сейчас же вызову конвой и вас отправят туда, откуда привели.
— Вы этого не сделаете, — спокойно ответил Князев. — Иначе вам будет крышка, господин обер-лейтенант.
— Вы мне, кажется, угрожаете? Что вы можете мне сделать? Заложите? Но вам придется признать, что вы были тайным агентом гестапо.
Я увидел, как у Князева дрогнуло лицо. Значит, я угадал: он действительно человек Кригера.
— Доказать это будет просто, — сказал я, глядя в упор на Князева. — У вас в свое время брали отпечатки пальцев. Архивы сохранились. Итак, повторяю в последний раз: что вы от меня хотите?
— Я Курдюмов, Олег Курдюмов. Вам это ничего не говорит?
Мне это имя действительно ничего не говорило, и я отрицательно покачал головой.
— Тогда я Дикс!