Профессор растерянно снял очки и стал их протирать.
— Конечно, это возможно, но…
— Что вам для этого нужно? — быстро спросил адмирал.
— Два-три трупа. Да. Два-три трупа. Сегодня ночью мы могли бы вместе провести на них пробные операции.
— Товарищ лейтенант, — скомандовал молодому офицеру адмирал, звоните в морги… и в госпиталь. Сейчас же!
— Разрешите готовить самолет? — выдвинулся вперед Загоров.
— Подождите, — остановил его адмирал, но Загоров вышел.
Лейтенант быстро дозвонился по нужным телефонам.
— Докладывайте, — приказал контр-адмирал, который ходил вдоль стола, заложив руки за спину.
Молодой офицер отчеканил:
— Трупов нет, товарищ контр-адмирал. Никто не умирал под Новый год.
— Да… — протянул профессор.
В комнату бесшумно вернулся Загоров. Он был в костюме пилота, в мохнатых собачьих унтах.
— Переодевайтесь, майор Загоров, — сказал адмирал. — Полет не состоится.
— Нет, почему же не состоится? — вмешался Александр Аркадьевич, поднимаясь с кресла. — На остров полечу я!
— Папа, ты? Что ты говоришь! — в ужасе вскричала Загорова.
— Кто может это вам позволить? — мягко сказал адмирал.
— То есть как это — кто может позволить? — запальчиво заговорил профессор. — Я освобожден от всех нагрузок до осени! Нет лучшего, более тихого места, чем далекий остров. Я там закончу свой труд. Осенью корабль зайдет за мной.
Контр-адмирал молчал.
— Черт возьми! — рассердился профессор. — Почему никто не боялся, когда я летел сюда? Это ведь тоже был перелет в полярную ночь! Почему вы готовы были согласиться на прыжок моей дочери, хотя она хирург менее опытный? Я готов был научить ее, но… без подготовки ее посылать нельзя, а значит — прыгнуть с парашютом я обязан сам. Это долг врача… и советского человека.