— Я нырну под вашу кровать.
И она не возразила, а согласно кивнула в ответ. Ей нравились вот такие отчаянные ребята.
Жандармский офицер появился в дверях всего лишь минуты три спустя.
— Вы одна? Вас никто не беспокоил, барышня?
— Кроме вас, никто.
— Барышня не очень любезна.
— Вы мешаете. У меня завтра экзамен.
Топая, жандармы удалились. Их голоса еще слышались с улицы — стражи престола прочесывали весь район.
Клава вернулась к пианино. Играла долго и с настроением.
— Вы молодец, — сказал парень, выбравшись из-под кровати. Потом он вынул из-за пазухи пачку листовок. Удовлетворенно заметил: — Не промокли. — И с горечью: — Жаль, котелок с клеем я потерял.
— Есть клей, — сказала Клава. — В комнате был ремонт. И осталось почти полбанки хорошего клея.
— Вы совсем молодец, — обрадовался парень.
— Это страшно, клеить листовки?
— В такую погоду холодно.
— Можно, я помогу вам? — Еще секунду назад Клава не думала об этом, и эта просьба или предложение вырвались у нее непроизвольно, как вздох.
Парень посмотрел на нее пристально. Спросил:
— А экзамены?
— Я способная, — похвалилась Клава беззаботно, весело.
Накинув пальто, она загасила свечи. И вышла вслед за парнем. Шепотом спросила в саду:
— Вы анархист?