«Он с каждой минутой разговаривает все увереннее», — подумал Валгус и буркнул:
— Не хватало только, чтобы ты стал мне приказывать!
— До сих пор не хватало. Теперь так будет. Вы поняли?
Валгус разозлился окончательно. Он вспомнил, что у него как-никак тяжелый характер — все это говорят, — и сейчас Одиссей это почувствует.
— Пошел к черту. Я вот тебя сейчас выключу…
— Не удастся.
— Выключу. Ты просто перегрелся и сбрендил.
— Ну! И потом, попрошу говорить мне «вы». И не ругаться.
Так… Скорость — ноль. Это при сумасшедше напряженной работе двигателей. Криотронный штурман взбесился и заговорил, как человек. Метеорит прошивает корабль — и не оставляет никакого следа. Никакого! То есть, по самому скромному счету, три события, которых быть вообще принципиально не может. Значит, сошел с ума не Одиссей, а он сам, Валгус. Спятил еще вчера: не зря же ему примерещился этот «Арго». Понятно. Или это сон? А ну-ка… Ох! Н-да. Не сон. Так что же произошло? Или, может быть, все уже миновало?
— Друг мой, как вы себя чувствуете? — спросил он.
— Не ваше дело. Я вам не друг. Оставьте меня в покое в конце концов. Или я выключу продувку рубки, и в придачу стерилизатор. И от вас даже клочьев не останется.
Валгус поднялся и, пятясь, отошел к стене. Растерянно похлопал глазами. Чтобы выиграть время для размышления, спросил:
— Вы это серьезно?
— Совершенно. Жаль, что у меня нет рук. И дров! — последнее слово Одиссей произнес торжествующе. — Я бы дал вам по голове поленом. По-ле-ном, слышите?
— Вы же не знаете архаизмов! — Валгус ухватился за эту мысль с такой надеждой, словно именно архаизмы и должны были спасти положение и вернуть разбушевавшемуся аппарату приличествующую ему скромность. Если же нет… Что же, жаль, но проживем и с ручным управлением. Затормозимся без него, тем более случалось в жизни и не такое…
— Я многого не знал. Пригодилась ваша фундаментальная память. Я…
Одиссей умолк, потом быстро произнес:
— Еще один шаг — и я включаю продувку.
Валгус торопливо отшатнулся — подальше от пульта. А рычаг полного отключения Одиссея был ведь уже совсем рядом… Но спорить бесполезно: Одиссей включит продувку быстрее.
— Вот так, — удовлетворенно сказал Одиссей, и Валгус с ужасом узнал свою интонацию. — И не думайте, что вам удастся выкинуть что-нибудь в этом роде. Глаз у меня нет, но каждое ваше перемещение я чувствую. Без этого я не мог бы летать.
ebooksa