— Прошу извинить, Зинаида Васильевна! Нужно было кое-что уточнить. Оказалось, что бериллы являются ценнейшим сырьем для атомной техники, для постройки космических кораблей. Позавчера из Читы вылетели на вертолете разведывать месторождение. Я ждал результатов.
— Нашли?
— Нашли. Ничего не тронуто, там такая глухомань…
— Потом Чернобровин полушутя сказал-
— А знаете, Зинаида Васильевна, пословицу “Нет худа без добра”. Не было бы этой истории и лежало бы сокровище под спудом еще, кто знает сколько лет. И не сидели бы мы с вами сейчас рядом…
— Нет уж, оставьте! Так знаете до всего можно договориться: если бы не пробили мне голову…
Перестала смеяться и, посерьезнев, сказала тихо:
— Какой вы все-таки молодец! И какая у вас интересная, сложная и благородная работа…
И подарила взглядом, который Чернобровин не променял бы на все бериллы и изумруды в мире.
Прошло две недели. Полковник Максимов после очередного доклада Чернобровина — теперь уже капитана — вспомнил о музейном деле и, хитро прищурившись, сказал:
— Эх, Вадим Николаевич, вот вам кажется, что вы знаете все об этом деле. А ведь не все…
— Например, товарищ полковник?
— Каким образом дверь за Сухоруковым оказалась снова опечатанной?
— Верно, товарищ полковник. Сознаюсь, так и осталась для меня эта деталь загадочной. Факиры в Крутоярске не водятся, а помощника у Сухорослова не было. А вам известно, каким образом?
— Известно.
— Окажите, Ефим Антонович.
— Скажу. Только чур: разгадку за разгадку. Вы мне тоже на один вопрос ответите.
— Согласен.
— Ее запечатал снова… Кирюхин. Он мне сам признался. Увидел, что шпагат болтается, и ужаснулся. Как же: дважды в одну ночь проштрафился. Проглядел, как в музей залезли, — раз, и допустил, что печать сорванной оказалась, — два. Больше всего ответственности за последнее боялся — печать, да еще милицейская. Приладил снова веревочку да еще большим пальцем прижал. А вы упустили эту деталь. А то бы новый великолепный отпечаток имели — с кирюхинского большого пальца. То-то было бы хлопот: ведь Кирюхин ни в каких картотеках не значится…
И еще интересная новость: Наставник сознался, что знает секрет завещания. Долго упирался, путал, потом видит — дело дрянь, сдался. Нашли они, действительно, там ключ к этому документу. Когда Наставник от Сухорослова узнал о содержимом папки, то приказал всю папку унести, чтобы ни одна душа не догадалась, что он именно портрет ищет. И вот предлагает самоуверенно, нагловато этак: “Могу открыть секрет. Не даром, конечно, а в обмен на смягчение моей участи. Сами не трудитесь искать, все равно не найдете!”. Бизнесмен! Можете себе представить, какую физиономию он скорчил, когда генерал ответил ему: “Не надобно! Опоздали!”.
ebooksa