— Чересчур далеко, — сказал он ей в утешение.
Но Джен закусила губы и выстрелила вторично. Пуля взвизгнула, отлетела рикошетом от цели. Металлический блок закачался во все стороны. Девушка продолжала стрелять, пока не выпустила все восемь зарядов, и шесть раз попала в цель. Блок не сорвался с гафеля, но был приведен в негодность. Шелдон изумился немало. Очевидно, эта барышня стреляет лучше его и даже покойника Хью Друммонда. Женщины, которых он видел до сих пор, когда, бывало, брались за ружье или револьвер, обыкновенно, закрывали глаза, ахали и палили в пространство…
— Замечательное искусство… для женщины, — сказал он. — Вы только два раза промахнулись и притом стреляя из чужого револьвера.
— Не понимаю, как это я могла два раза промазать? — сокрушалась она. — Такой чудесный револьвер. Дайте мне другую обойму, и я не промахнусь больше ни разу в какую хотите цель.
— Верю вам на слово. Надо будет переменить блок. Вайсбери! Поди-ка, фелла, достань новый блок из кладовой.
— Бьюсь об заклад, что вы не попадете подряд восемь раз в любую цель, — задорно проговорила она.
— На этот счет не беспокойтесь, — ответил он. — А кто же вас учил стрелять?
— О, сначала отец, а потом Фон и его ковбой. Папа был замечательный стрелок, но молодчина Фон не уступал ему нисколько.
Шелдон подумал про себя, кем мог быть этот Фон? Уж не тот ли самый молодец, который внушал ей два года назад, что ее участь — замужество?
— Где лежит ваша родина, в какой области Соединенных Штатов? — спросил он. — Чикаго, Чолинг или где-нибудь дальше? Ведь вы мне еще ничего про себя не рассказали. До сих пор я узнал только ваше имя; Джен Лэкленд неизвестно откуда.
— Родина моя лежит гораздо дальше на запад.
— А ну, постойте: Невада?
Она отрицательно покачала головой.
— Калифорния?
— Еще того дальше!
— Дальше идти некуда, или я позабыл географию.
— Не географию, а политические события, — рассмеялась она. — Разве вы не помните про «аннексию»?
— Филиппины [20], — спохватился он.
— Нет, Гавайские острова. Я родом оттуда. Прекрасная страна. Я все тоскую по ней. Мне пришлось побывать и на чужбине. Я жила в Нью-Йорке, когда случился крах. Но Гавайские острова… По-моему, нет лучше места на свете!
— Но тогда каким-же образом и зачем вас занесло сюда, в эти позабытые Богом края? — удивился он, и добавил с горькой усмешкой: — Сюда приезжают искать счастья одни дураки.