-Что?
– Ну, все. Наша встреча, например. Не виделись десять лет – и вот, случайно встретились на пляже. Максим качнул головой:
– Ты думаешь, такие встречи бывают случайными?
-Ты… ждал?
Максим замялся на мгновение, вдруг вспомнив, что с Ольгой нуж-но быть обязательно искренним, даже через десять лет. Через десять лет – особенно!
– Если честно, нет. Думал о тебе часто, а на встречу даже не надеял-ся. Первые несколько месяцев после пионерлагеря даже искал тебя.
– Отец отправил меня в Москву.
– Я так и понял. Потом… старался забыть о тебе. Вернее, нет, не забыть, а спрятать нашу встречу в укромных тайниках памяти. Там, где она всегда будет яркой и нетронутой. Все-таки первое серьезное чувство…
– Да-а?
– Угу. Но ты знаешь, я даже чуточку рад, что все так сложилось. Развитие сюжета вполне могло все испортить… кто знает? Не зря же говорят, что первая любовь очень романтична, но почти всегда бе-зответна и несчастна.
-Ты что?
– Извини. Я вдруг вспомнила… Костер. Помнишь? Как ты сбежал ночью в лес искать цветок папоротника? Максим улыбнулся:
– Конечно, помню. Меня тогда чуть из школы не исключили. А, между прочим, я ведь его для тебя искать пошел. Ольга опять засмеялась:
– А помнишь, как вожатые с физруками пошли тебя искать и взяли с собой Джека? Он тебя по запаху и нашел. А ты лежал в траве и не двигался. Вот все перепугались! Это что-то. А оказалось, ты по инструк-ции действовал: от Коня Огненного прятался. Ты Джека за Коня при-нял и упал, дожидаясь, пока он "огнем пофыркает, устанет и уйдет".
Они захохотали оба, вспоминая эту историю, утыкаясь лицами в подушки и судорожно вздрагивая. На кухне спал Арчи, и Максим с Ольгой не хотели тревожить понапрасну его чуткий сон.
– А… а потом ко мне физруки подбежали. Я уже думал, все! Черти приперлись. Виталий Борисович меня ка-ак схватит своими ручи-щами, я ка-ак заору на весь лес…
Воспоминаний было много. Хороших. Добрых. Снова ожили собы-тия десятилетней давности. Лесной Город, Топь, Мост и, конечно, дружная Семерка.
Чуть погодя, после долгой череды памятных эпизодов, Ольга на-клонилась вдруг к Максиму и, поцеловав его, спросила:
– Ну, ведь не испортило же?
– Что не испортило?