«Это же Хоро! Это ее хвост! Его ни с чем не спутаешь!» - прокричал Лоуренс, отчаянно преследуя раскачивающийся хвост; а тот все удалялся и удалялся.
Изо рта Лоуренса не вырвалось ни звука. Хвост никак не приближался. Шаги Лоуренса становились все тяжелее; он все больше раздражался. Стиснув зубы, Лоуренс вытянул вперед правую руку, хоть и знал, что это бесполезно.
И тут хвост Хоро внезапно пропал.
Вместо него перед глазами Лоуренса появился знакомый потолок.
- Ох!
Лоуренс резко сел, и тут же острая боль пронзила его руку, заставив вскрикнуть. Лишь мгновение он не понимал, что происходит, но боль вернула воспоминания.
Воспоминание о том, как за ним гналась Гильдия Медиоха. О том, как его ранили в руку. О том, как преследователи загнали его в угол.
И о том, как ушла Хоро.
Вспомнив, наконец, как ее печально колышущийся хвост постепенно исчез во тьме, Лоуренс тяжело вздохнул.
«Только не говорите мне, что я не мог сказать что-нибудь более подходящее», - подумал Лоуренс. То, что сейчас он был заключен в теле, которое даже сесть толком не могло, было неважно. Вопрос, где он сейчас находится, тоже был неважен – все это было пылью по сравнению с его печалью и сожалением.
- Ты пробудился?
Лоуренс повернул голову туда, откуда пришел этот неожиданный вопрос. В дверном проеме в противоположном краю комнаты стояла фигура Мархейта.
- Как твоя рана, уже лучше?
Мархейт подошел к Лоуренсу, держа в руках какие-то бумаги, и открыл окно над кроватью.
- Да... благодарю, намного лучше.
В открытое окно ворвался свежий прохладный ветер, и вместе с ветром ворвался шум голосов. Лоуренс понял, что комната находится внутри Гильдии Милона.
Это значило, что Гильдия Милона спасла Лоуренса из подземелья.
- Я должен принести глубочайшие извинения за нашу неповоротливость, из-за которой ты попал в столь опасное положение.
- Ничего, ведь первоначальной причиной всего этого была моя спутница.
Мархейт кивнул; выражение его лица в этот момент было каким-то странным. Потом, видимо, найдя нужные слова, Мархейт медленно произнес: