— Я должна вернуться к Ронанам, — сказала наконец Дорна. — Вы, наверное, уедете рано. Я приду попрощаться с вами.
— Если для вас это слишком рано…
— Я хочу прийти, Джон!
Дорна сбежала по ступеням к причаленной внизу лодке — той самой, которую красил старый Ронан.
Я мог гордиться своим самообладанием — никто ничего не заподозрил. После предварительной репетиции я холодно сообщил Дорну и Файне, что уезжаю.
Днем Дорн пригласил меня прокатиться на лодке. Ветер наконец-то оказался достаточно сильным, налетая порывами то с запада, то с северо-запада. Дойдя до Эрна, мы пересели в маленькую лодку; ее сильно кренило, она постоянно зарывалась носом в буруны, вздымая столбы брызг, так что парус вымок по крайней мере наполовину. Мы шли близко к подветренному берегу. Внезапно показалась лодка. Дорна сидела у руля, на леере. Прежде чем парус скрыл ее, она успела помахать нам рукой. Она была мокрой с ног до головы, волосы слиплись прядями, босые ноги то и дело окатывало водой, платье прилипло к телу. Молодой Ронан работал черпаком.
Для него у нее нашлось время, которого не нашлось для меня.
Надежда на то, что что-нибудь помешает моему отъезду, что Дорна снова захочет, чтобы я остался, не покидала меня до последней минуты. Утро выдалось прохладное, облачное; я встал и готов был выехать уже к половине седьмого. Решили, что Дорн будет сопровождать меня до Доринга. Завтрак подходил к концу, когда вышла Дорна, свежая, с разлитым по лоснящейся коже румянцем.
Между нею и братом произошла небольшая стычка.
— Удалось вычерпать воду? — спросил Дорн не очень-то любезным тоном.
— Да, — коротко отвечала Дорна, — но мы чуть не перевернулись.
— При сильном ветре не стоит плавать на таких скорлупках. Рискованно.
— Почему?
— Можно хорошенько искупаться.
— Ну, и что тут страшного?
Казалось, Дорна начинает сердиться.
— А можно и утонуть. Вода еще слишком холодная.
— Хуже было бы потерять лодку. А выкупаться мы и так собирались.
Голос Дорны снова звучал ровно, спокойно. Обернувшись ко мне, она пристально на меня посмотрела. Уж не знаю, что именно она хотела выразить своим взглядом, но он был суровым, хотя и лишенным упрека, можетбыть, слегка пристыженным, но через мгновение снова стал открытым и ласковым.
Нам так и не удалось ни на минуту остаться одним. Я не знал, как это сделать; Дорна, видимо, не хотела помочь мне.
ebooksa