— Странно, что вы даже отцу ничего не сказали о своем замужестве.
— Странность объясняется просто. Я не могу оставить отца, а муж не может оставить мать. Чтобы не волновать стариков, решили подождать с сообщением до получения квартиры. Дается это нелегко, но...
— Ну что ж, продолжим нашу не очень приятную беседу. Вы сообщили, что в предложенном вами списке есть те, которые вам нравились. А вот такие, которые бы вам не нравились, среди них есть?
— Всестороннее, так сказать, исследование? Были и такие.
— Назовите.
— Вот, например, номер шесть, Федор Лепунов, второй пилот; дядька хороший, но откровенный бабник. И любит выпить.
— Понятно.
— Номер шестнадцатый — Алексей Рачко. Юноша во всех отношениях положительный, и почему он мне не нравился — сама не знаю. Интересен, прекрасный спортсмен, остроумен, специалист своего дела — он радист, — но лысеет с темечка и ужасно благоразумен и расчетлив. Пытался волочиться за мной, но вызывал... я бы сказала, стихийную антипатию. Будучи юношей современным, сразу понял это и, когда приходил с экипажем выпить или потрепаться, вел себя скромно и... нудно.
— А скажите, почему именно у вас собирались все эти товарищи? — Грошев похлопал ладонью по списку.
— Закончим с одним. Номера двадцать шестой и двадцать седьмой — отцовские друзья. Нудные сваты, из тех, которые обязательно говорят: «А вот мы... А вот в наше время...» Таким образом, не нравились четверо. Все остальные — отличные ребята. Одно слово — летчики. Теперь второй вопрос. У нас собирались потому, что у отца всегда есть та самая закуска, которая больше всего ценится современными цивилизованными людьми. А именно: грибки, моченая брусника, огурцы, соленые помидоры, капуста, которую он умеет готовить по-гурийски, и прочие дары леса и огорода. Я не знаю, смею ли я спрашивать, но, возможно, вы заметили, что на любых домашних праздниках и просто выпивках потребляют только эту закуску. А сыр, колбаса и прочие признаки возрастающей зажиточности почему-то остаются на тарелках.
Грошев улыбнулся.
— Вы согласны? Так вот, кроме того, конечно, я этакая почти купринская Олеся во глубине родных лесов. Рыжая, языкастая и выпить не дура. Нет, честное слово, я люблю немного выпить. Тогда становлюсь слегка сумасшедшей. А все наши посетители — люди сильных профессий. Мне нравилось это. Но когда я влюбилась в совершенно негероическую личность, я их попросту отшила. Вас удовлетворяет мой ответ?
Николай разложил на столе фотографии и попросил:
— Вы не скажете, среди этих людей вы никого не знаете?
Зорина брала фотографии по одной, добросовестно их изучала и молча откладывала в сторону. Пересмотрела все и покачала головой:
— Нет. Ни одного знакомого.
И вдруг взяла портрет Ряднова, посмотрела на него издалека, отставив руку, и восхищенно протянула:
— Вот этот хорош.
Грошев подался вперед.
— Очень интересный мужчина. — И, положив портрет на стол, добавила: — Впрочем, я это говорю потому, что он похож на моего Сергея — такой же сумрачный и, вероятно, с таким же прямолинейным и потому нелегким характером. Тоже, наверное, жена души не чает.
ebooksa