— Какой чепухи? — переспросила Мажарова, почти не слушая собеседницу.
— Представляете, стоит какому-нибудь деспоту поставить Игорьку на вступительном экзамене на балл ниже, и все полетит прахом: бессонные ночи родителей, слезы матери, надежды…
— Что вы, Валентина Павловна, у вас такой хороший сын! — сказала Нина.
— Я очень, очень боюсь. Игорек застенчивый… — Валентина Павловна приложила к глазам платочек и неожиданно для гостьи произнесла: — Вся надежда на вас…
— А… а… я, собственно, при чем? — опешила девушка.
— Один звонок! Один только звонок! К ректору…
— Чей звонок? — все еще недоумевала Нина.
— Вашего будущего супруга… Не откажите, Ниночка! — Крюкова умоляюще прижала руки к груди.
— Сергей? — пролепетала Мажарова. — Что вы, Валентина Павловна, он такой ответственный… авторитетный…
— Знаю, знаю, все знаю. Потому и прошу. Умоляю!
— Так он меня не послушает, — пыталась как-то отбояриться от назойливой женщины Мажарова, у которой и от своих забот раскалывалась голова.
— Вы еще не знаете мужчин. Простите, конечно… Это мужья не слушаются, ни в грош не ставят жену… Я, конечно, думаю, у вас будет по-другому… Поверьте, такой невесте, как вы, отказать невозможно. Я знаю, на что способен влюбленный мужчина…
— Но у меня язык не повернется… Нет, нет…
— Известно, сухой кусок горло дерет… А мы на него маслица! — глядя с надеждой в глаза девушке, сказала Крюкова. — И не волнуйтесь, Ниночка, все будет строго между нами. Конфиденциально. Будут знать лишь вот эти стены, я да вы… Мы, конечно, не миллионеры, но для сына я ничего не пожалею.
Она замерла в ожидании. Нина молчала.
— Так как же, а?
— Прямо не знаю, как с такой просьбой обратиться к Сергею… Я подумаю, — тихо сказала Мажарова.
— Буду очень признательна… Могу часть сейчас… Сын-то один…
“Боже мой, — вдруг подумала Мажарова, — а может, это выход?”
И неожиданно для себя выпалила: