Сашка с Женькой торопливо сдирали с себя комбинезоны и сразу в воду. Уплывали далеко, к фарватеру. Там вода чище и холоднее. Там ходят «метеоры». Можно покачаться на волне.
Дядя Володя тоже выходил на солнце.
Но он даже комбинезона не снимал.
— Да разденься же ты, позагорай! — каждый раз говорила ему шорница. — Железная твоя душа! Солнца не любишь, да? Поплавай хоть раз! Потрогай, какой песок горячий! Эх! Ух!
Она, как девчонка, перекатывалась по песку, потом вскакивала и бежала к воде.
— Иди сюда!
— Нет. Не умею я.
— Чего тут уметь? Ногами крути, руками верти, и всё! Давай!
Дядя Володя качал головой:
— Поздно мне учиться, — и вздыхал почему-то.
Позагорать он, конечно, бы мог, но стеснялся своей худобы и шрамов на спине и ногах.
Иногда Сашка и Женька приходили на работу прямо с поезда.
Они приносили в вёдрах живых рыбин.
Ставили на верстаки лукошки с грибами.
Дядя Володя подходил, присаживался на корточки и опускал в воду руки.
Рыбины щекотали ему пальцы.
Как-то он вдруг попросил ребят взять и его в лес.
Сашка сразу сморщился, но Женька подтолкнул его локтем:
— Возьмем, возьмем! Что, тебе леса жалко?
Неудобно Женьке отказывать. Дядя Володя — его учитель.