- Как бывало, свет и тьма
В незримой суровой схватке сошлись,
Вновь пророчеству древнему сбыться время настало.
Так не жди, загляни в свою душу и разберись,
Кто ты духом? Что влечёт тебя с большею силою, добро или зло?
Вместе с тем осознай наконец, кто достоин и величья познает венец,
А кого проклянут и всем родом забудут как звать.
Слышишь, сердце в набат! Хватит злу уповать.
Звонче родины пульс! Время духом воспрять! - и с этими словами клинок полоснул по руке. В пламя факела упали капли. - Мы встретимся!
- Мы встретимся... - эхом отозвались голоса. В огни скатывались тёмные увесистые капли... а по спине Витьки пошла дрожь. Он мог бы поклясться, что холм... шевельнулся, как будто кто-то неимоверно огромный и могучий повёл под землёй плечами. Тяжело загудели ветви дуба. Алька подняла нож к небу:
- Мы помним о вас - верьте!
- Верьте... - откликнулись круги. Факелы снова взлетели - и опустились, погасли разом. Глухая темнота покрыла курган и всё вокруг. Когда ночное зрение, растревоженное огнями, вернулось к Витьке - то возле кургана уже никого не было.
Он вернулся к совему костерку. Долго вытирал травой и грел возле пламени застывшие ноги. А когда отогрелся - то увидел, что возле выворотня стоит Алька. Стоит, подойдя совершенно бесшумно - и смотрит. Это было до такой степени странно, что Витька решил было: ему это снится. И спросил:
- Это ты?
- Ты видел? - в голосе Альки не было сердитости или даже укора. Она обогнула выворотень и селя рядом с мальчишкой, не сводя с него глаз. Витька кивнул. - Это была Навья Ночь. Ночь в памят о погибших.
- Так получилось, - отвтеил Витька. - Я не хотел подсматривать.
- Всё правильно получилось, - ответила Алька. - Я посижу с тобой?
- А дома... - начал Витька, но сам себе усмехнулся: да уж, если "комиссаршу" отпуска-
168.
ют на такие "мероприятия", то чего спрашивать глупости... - Конечно, Аль. Только я спать собирался...