Я один.
Слова уплыли куда-то в тёмную глубину. Валька нарисовал стрелку и подписал:
Я хочу домой.
Можно выучить тысячу и миллион красивых (и правильных!) слов. Но всё равно в один стеклянно-ясный момент то отчётливо понимаешь: тебе четырнадцать лет и бо-льше любых подвигов и свершений на свете, больше славы и приключений ты хочешь про-сто увидеть маму - маму, которую ты не видел больше семи месяцев, маму, с которой тебе даже не дали обняться на прощанье. И от этого понимания не защититься и не отбиться ничем. Никак.
И из чёрных дверей веет в спину пустым холодом. От этого дыхания не спасает АВГЭ и тёплая одежда.
Валька ткнулся лбом в стекло.
С кем угодно, но не с ним. Весь мир может рухнуть, но его - его должен остаться.
- Naneth,(1.) - прошептал он, - mell, meleth...(2.) - и судорожно вздохнул. Звуками никогда не существовавшего языка он хотел сделать несуществующим, шуточным своё горе. Но вместо этого чужие слова вдруг обрели жизнь и тоже пропитались горем.
И всё-таки что-то изменилось. Валька не сразу понял - что именно. Но уже через миг различил за деревьями движущиеся огоньки и замер удивлённо. Потом распахнул дво-йную раму. В комнату влился холод... но вместе с ним влилась и приближающаяся песня, которую дурашливым хором пели в лесу звонкие голоса:
- Новый Год настаёт!
С Новым годом,
с новым счастьем!
Время мчится вперёд!
Серый волк уже не страшен!
___________________________________________________________________________________________________________________
1. Мама.(синдар.) 2. Милая, любимая. (синдар.)
174.
- Э! - крикнул Валька, оборачиваясь в комнаты: - Э, к нам гости!!!
* * *
- ...и тут Генка срывается в воду и начинает по-серьёзке тонуть. А Сергей Степанович становится цветом - во, как свёкла в салате! - и орёт на весь берег: "Кто разрешил ку-паться?!"...