-- - Приехали, - Генка слегка ошалел, но потом мгновенно разоз
лился - ещё сильнее от того,что понял: на свою электричку он опоздал. - Ну и вопрос, блин!!! А что, не надо было?!
-- - Не надо, - тихо сказал мальчишка и обнял себя за плечи, тяже-
ло задышал ртом. - Я не просил.
-- - Я хренею! - взвился Генка.- Ну звиняй, надо было тебя подтол-
кнуть ещё! Но я как-то так не умею, я как вижу, что какой-то дун-дук под поезд сигает, то хватаю его - рефлексы, понимаешь... - он хлопнул ладонью по записке. - Этот слёзный вопль с чем связан?! После уроков оставили? В дневник замечание накатали тебе вели-кому? Достойные причины...И ведь не поленился в И-нэте сайт для таких балдахреносов найти - сам додуматься не мог,что ли,или там всё расписано красиво?!Ну я тебе сейчас покажу, как это красиво.
151.
Иди сюда! Иди, б..., тебе говорю, корячишься ещё! - Смотри! - он силой подтащил пацана к рельсам. - Вот это твоя голова! Она будет валяться отдельно. Ты целовался с девчонками?! Вот эти губы - они будут серыми и в крови. Вот тут - видишь?! - будет лежать твоё ту-ловище, без ног и лопнувшее, а вот сюда кишки. Вон там - ноги, левая и правая, и всё перемазано не только кровью, но и всем, что из тебя натечёт...Нет,ты смотри, смотри, придурок! Ты не предста-вляешь даже, какую боль испытаешь в последний момент. Ты ещё успеешь пожалеть о своём идиотизме,понять, что для тебя всё кон-чается, обделаться и обмочиться, но исправить уже ничего будет нельзя - ни! че! го! Ты думал о том, как все сразу раскаются и ста-нут тебя жалеть?!Да, верно,так и случится.Но ты этого не увидишь. Ты будешь лежать в гробульнике,прилично одетый,набитый синте-тикой вместо ливера и сшитый по кускам леской - вот такими стежками! - Генка выбросил к его лицу расставленные пальцы, и пацан отшатнулся. Генка и сам не знал, чего так завёлся - навер-ное, сразу ото всего, случившегося сегодня. - Для тебя уже ничего не будет! Повторить ещё раз по слогам?! Или ты думал, что отомс-тишь всем, а потом встанешь и примешь поздравления?! Ни хрена! Тебя закопают и тебя сожрут черви, белые такие пофигисты, кото-рым всё равно, кто ты и как тебя любили твои родители...И во имя чего? Ради каких таких великих ценностей ты хочешь покончить с собой?..Ах, ради достоинства и самолюбия?!Классная тебя задела?! Щ-щенок, да ты и не знаешь, что это такое - достоинство, ты хо-чешь отстоять только своё право на непомерное "Я"!О. Поезд идёт, - Генка махнул в сторону приближающегося товарняка и выпустил мальчишку. - Ну, бывай. Можешь сигать снова, я ушёл.
Генка свирепо махнул рукой и, шёпотом матюкаясь, в самом деле зашагал вдоль путей... но вдруг услышал позади такие мерз-кие звуки, что обернулся.
Мальчишка стоял на четвереньках и блевал - себе на руки, на гравий, на стену - мотая головой и содрогаясь всем телом. По-том поднял лицо и, всё ещё отплёвываясь рвотой и заливаясь сле-зами, закричал:
-- - Ты!.. Да что ты... я... а они!.. они все!.. Я!.. А ты!.. Я же!.. - он
окончательно захлебнулся и сел, обхватив голову руками, только скулил.
И столько было в его криках боли и безнадёжности, а в лице - раздавленности и тоски, что Генка похолодел. Такого он никогда не видел -даже маленькие бомжата были больше похожи на людей. Даже те, кого они позавчреа вытащили с территории "суффэрэн-ной Ээстонии". Чтобы довести мальчишку до такой степени униже-ния, нужно было нечто ужасное. Генка вернулся. Сел рядом. Вздо-хнул.
-- - Может, расскажешь, в чём дело-то? - предложил он. - Ты меня
не знаешь, я тебя не знаю, можешь даже имя не называть. Разой-дёмся потом - и всё... Только знаешь, - Генка огляделся, - пошли воду поищем. Ты в блевотине весь, а я пить хочу, горло пересохло,
152.
так орал. Пошли?
-- - По..пошли, - мальчишка дрожаще вздохнул и встал. - Я... я
пра-правда расскаж...жу - его то и дело сотрясали судороги. - Я Жжжжженька.
-- - А я Гггггенка, - представился Генка.- Пять "г". А у тебя сколько