Лицо настоятеля стало жестким.
– Эти святыни наши по праву, и мы не будем платить за них выкупа.
– Воля ваша, – пожал я здоровым плечом, – но все-таки я так и не понял, я то тут причем?
– Полагаю, вы бы не отказались найти этот монастырь сами? У вас есть необходимые возможности, мы же знаем, где его искать.
Я усмехнулся.
– Вы опоздали, сейчас это известно половине бандитов Ближнего Востока.
Настоятель лишь снова мягко улыбнулся.
– Без нас, они ничего там не найдут.
– Вы так уверены? Дю Понт при всех его недостатках и причудах свое дело знает. Он перевернет монастырь вверх дном, и пролезет во все дыры. Сомневаюсь, что после него там останется что-то кроме пыли и мусора.
– На все Его воля, – воздел глаза к небу монах, – так вы готовы оказать нам посильную помощь в разыскании наших святынь?
– Вы опоздали. Дю Понт уже в пути. Кроме того за мной охотится та самая половина бандитов Ближнего Востока. И пока не безуспешно, – я кивнул на свою перебинтованную грудь, – эти игры зашли слишком далеко.
Настоятель грустно вздохнул.
– Мы полагали, что находка вами статуэтки была знаком свыше. Она уже несколько раз терялась, но каждый раз находилась снова…
– Я материалист и ученый. Уж извините за резкость. Я не верю в мистические совпадения.
– Тем не менее, поверьте, все случившееся с Вами не случайно. И я надеюсь, что, в конце концов, вы исполните возложенную на вас свыше миссию.
Я замотал головой по подушке.
– Последние несколько месяцев я чувствую себя зайцем, убегающим от волков и охотников. Я попадал в подстроенные и естественные авиакатастрофы, тонул в открытом море, меня пытались бросить львам, я падал в ямы со змеями… В конце концов, меня чуть не пристрелили. И знаете что? Хватит с меня острых ощущений!
– Вы находите все это вполне случайным?
– Только не надо мистики. Ничего сверхъестественного и чудесного не случилось. Мне просто везло. В конце концов то, что я прошел всю войну в пехоте и остался не только жив, но и сохранил все свои конечности и внутренние органы в целости и сохранности это везение куда большее.
– На все воля Его… – философски заметил монах.