– Да куда эта девка денется. Замок надежный.
– Все равно мне не спокойно. Надо было ее прикончить сразу, как она все рассказала…
– Дону Никколо виднее, он сказал оставить до утра.
Я оглянулся. В дальнем углу темнел спуск в подвал. Я отполз от двери и спустился туда. Рассохшаяся лестница предательски скрипела, но увлеченные беседой мафиози этого не заметили.
Внизу оказалось небольшое помещение с четырьмя дверьми, по одной в каждой стене. Крошечная лампочка у лестницы едва освещала каморку. Я потянул за ближайшую ручку. Заперто.
Один из людей Омара отодвинул меня плечом и зазвенел отмычками. За дверью оказался склад ящиков. Крепко пахло яблоками.
– Не здесь, – прошептал я, – открывай следующую.
Позади кто-то с грохотом свалился с лестницы. Кажется, это был Омар…
Над нашими головами загрохотали башмаки.
– Кто здесь? – крикнул из коридора Розарио.
Омар выстрелил. Сверху донеслись сначала проклятия, потом ответные выстрелы. К счастью при таком освещении попасть в кого-либо из нас было достаточно сложно. Впрочем, нам в кого-либо из них тоже.
Я бы предпочел выждать и стрелять наверняка, но любовь южан к внешним эффектам оказалась сильнее. Помещение моментально наполнилось пороховым дымом, а уши заложило от бесконечного грохота выстрелов.
– "Хоть бы шальной пулей Ортенсию не зацепило", – подумал я, отступив в дверь, и укрываясь за штабелем ящиков с фруктами.
– Девку прикончи! – заорал где-то наверху Феличетти, – она не должна уйти.
– Я не могу спуститься… – это, кажется, Розарио, значит, Омар промахнулся.
– У тебя была граната, идиот! – снова Феличетти.
– "Ох, чтоб… только этого не хватало", – я бросился ничком на пол.
– Кидай гранату через отдушину, и уходим, их слишком много!
Взрыв. На меня посыпалась штукатурка. Потом что-то сильно ударило по голове и спине. Я поднес руку к затылку. Мокро… Если останусь жив, никогда больше… я поднес мокрые пальцы к лицу и лизнул. Кисло. Всего лишь яблоки. Уже начали подгнивать. Видимо упали от сотрясения. Над головой загрохотали башмаки убегавших мафиози.
Я с трудом оторвался от пола и пригибаясь на всякий случай, подбежал к лестнице. Омар, одной рукой держась за перила, а в другой сжимая револьвер, вглядывался в черневший сверху проем.