Девушки остановились, развернулись к нам фронтом и ответили:
— Спа-си-бо!
— Вот угадал, — удивился Иван Никитич.
Мы пристроились в хвост девичьему отряду.
При виде колонны оркестр грянул “Сормовскую лирическую”. Под ногами побрякивали консервные банки и взлетали орлятами обрывки местных и центральных газет.
Ведомые Иваном Никитичем, мы задами прошли к избе председателя. Последнее, что мы увидели, перед тем как нырнуть в избу, были два вертолета, которые совместно волокли по небу непонятное сооружение из железной арматуры.
Мы не ожидали застать председателя, но застали его. Председатель был на вид мрачен и недружелюбен.
— Здравствуй, Савватий, — сказал Иван Никитич, снимая кепку с поломанным козырьком.
— А, — сказал председатель. — И ты тоже, Иван.
— Вот приехали, — сказал Иван Никитич. — Тебе из Ильинского звонили о нас?
— О всех звонили, — сказал председатель. — А я телефон сломал. Нарочно. Трубку оторвал и в озеро бросил. Кого привел-то?
— С партией я. Вот Седов, наш начальник.
— Здравствуйте, — выдвинулся вперед Седов. — Тут оборудование должно быть. И о лошадях поговорить надо.
— Так вы не на озеро?
— Какое озеро?
— Так вы по делу?
— Разумеется, — сказал Седов. — А что тут у вас?
— Да уж ты, Савватий, прости, — сказал Иван Никитич, — мы попросту. В баньке хотели помыться. А у тебя тут кино.
— Какое такое кино? — спросил Савватий. Потом подумал и сказал удрученно: — Кино, сплошное кино. Да вы садитесь. Откуда идете?
— С Улятая.