И она снова расхохоталась.
— Нет, мисс Рэндольф, что вы! Я и не подумал бы притронуться к вашему состоянию. Если вы примете мою руку…
— Вашу руку, сэр? Когда хотят добиться от женщины согласия, ей предлагают не руку, а сердце! Да, сердце!
— Что ж, вам известно, что в сердце мое уже давно принадлежит вам. Об этом знает весь свет.
— Ах, значит, вы всем об этом рассказали? Вот это уж мне совсем не нравится!
— Вы слишком жестоки ко мне! У вас было довольно доказательств моей долгой и преданной любви. Я давно объяснился бы с вами и попросил стать моей женой, если бы… — Тут он вдруг запнулся.
— Если бы не что?
— По правде сказать, я не мог полностью распоряжаться собой, пока был жив мой отец.
— Ах, вот как?
— Но теперь я сам себе хозяин, и, если, дорогая мисс Рэндольф, вы соблаговолите принять мою руку…
— Опять руку! Кстати, говорят, что эта рука не особенно-то щедра. Если бы я приняла ваше предложение, то вряд ли я имела бы деньги даже на карманные расходы — на шпильки да булавки, ха-ха-ха!
— На меня клевещут враги, мисс Рэндольф. Но клянусь, что в этом отношении вам никогда не придется на меня жаловаться.
— А я в этом не вполне уверена, несмотря на ваши клятвы. Обещания, данные до свадьбы, часто потом забываются. Я не могу доверять вам, любезный друг, нет, нет!
— Уверяю вас, что я заслуживаю доверия!
— Не уверяйте! У меня нет никакого доказательства вашей щедрости. Послушайте, мистер Ринггольд, вы еще ни разу в жизни не сделали мне ни одного подарка.
Тут она снова расхохоталась.
— О, если бы я знал, что вы его примете! Я отдал бы вам все, что у меня есть!
— Ну хорошо. Я испытаю вас. Вы должны сделать мне подарок.
— Назовите только, что вы хотите, и любое ваше желание будет исполнено!
— Вы думаете, что я попрошу у вас какой-нибудь пустячок — лошадь, пуделя или какую-нибудь блестящую безделушку? Уверяю вас, ничего такого не будет.