— Правда, грандиозно? — говорит Стюарт.
Ну как это он читает мои мысли?
Ни храм, ни гробница не доступны для публики, но у Стюарта есть мандат от египетских властей и египетская пятидесятифунтовая купюра, смягчающая сердце сторожа, дремлющего у железных ворот. Входим в храм. Стюарт показывает дорогу в священный зал. Позади того места, где когда-то находился алтарь, я вижу решетку входа в погребальные залы.
Я делаю глубокий вдох, и мы входим.
В темноте Стюарт зажигает свой фонарь, я свой. Идем вниз по очень длинной лестнице, потом по туннелю и попадаем в первую камеру. Лучи света порхают по красивым росписям стен и надписям.
— Вот здесь я нашел новые изображения и те иероглифы, что рассказывали о нападении викингов тысячу лет тому назад, — говорит Стюарт.
Он показывает рисунки на стенах.
Длинный боевой корабль.
Длинноволосые, бородатые мужчины дикого вида, с голубыми глазами.
Мечи, топорики и щиты.
Головы драконов.
— Викинги, — шепчу я.
— Я тоже так думал. Викинги! А не воины и не корабли из Византии! Викинги! Но эти дьяволы только посмеялись надо мной.
Мы идем вниз еще по одной лестнице и попадаем во вторую камеру. Поскольку мы в туннеле одни и я знаю, что в любой момент смогу выбежать на свежий воздух, я подавляю чувство клаустрофобии. До поры до времени.
В самой глубине второй камеры мы видим остатки того, что было когда-то стеной. Проходим через отверстие в стене, спускаемся по узкой крутой лестнице и идем еще по одному туннелю.
В самом конце его находим последнюю камеру.
Самое святое из всего святого.
Пустые камеры, пустые кувшины.
Пустой саркофаг…
Здесь, в самой дальней камере, был похоронен неизвестный властитель, тот, кого называли СВЯТОЙ.