— И что же ты нашел?
— Его коллекция была уникальной. Это правда! Очень старые книги. Письма. Пергаменты. Манускрипты. Некоторые распадались на отдельные листы. Карты. Документы о передаче земель. Среди документов я нашел составленную в 1453 году родословную династии Инглингов, к которой принадлежал Снорри.
Я попытался вставить вопрос, но движением руки он остановил меня:
— Листая один из пергаментов, я обнаружил, что кожаный переплет был с бугорком. И тогда… — он виновато кашлянул, — я разорвал один подгнивший шов, чтобы посмотреть, что там внутри.
—
— Послушай! Под переплетом я нашел еще более старый текст.
— Ты повредил переплет?
— Собрание пергаментных листов было сшито как книга, образовав кодекс.
— Разрезать антикварную вещь — это вандализм. И ты это знаешь.
— Я сделал что-то ужасное, Бьорн?
— Безусловно! Ты должен был передать пергамент специалисту по консервации, чтобы тот вскрыл кожаный переплет.
— Но это еще не все.
— То, что ты разрезал переплет, — это уже очень плохо.
— Что-то было в тексте. — Его взгляд стал туманным и мечтательным. — В словах, в рукописи, в геометрических фигурах…
— И что ты сделал?
— Ты ведь знаешь, я честный и добропорядочный священник!
— Магнус, что ты сделал с кодексом?
Он стыдливо покосился на меня:
— Я засунул пергамент под куртку и принес домой. — Его взгляд блуждал по полу. — Я украл его, Бьорн.
Позже в тот же вечер, когда с гор подул холодный порывистый ветер, преподобный Магнус показал мне кодекс. Мы сидели за потрескавшимся столом в одной из комнат его дома, всего в нескольких шагах от Центра Снорри.