Лора моргает:
— Знаешь что, Бьорн!
Я останавливаюсь, засовываю руку в карман. Пальцы обхватывают «тревожную кнопку».
Лора демонстративно смотрит по сторонам, чтобы убедиться самой и убедить меня, что мне все привиделось. Она говорит, что я смотрел слишком много боевиков.
В элегантных костюмах, белых рубашках с туго завязанными галстуками, они приближаются к нам, как невидимые хамелеоны.
Я нажимаю «тревожную кнопку».
— Беги! — шепчу я в последний раз.
— Не валяй дурака.
Расстояние между нами сокращается до пяти метров. Я еще крепче сжимаю костыли. Но отлично понимаю, что полые костыли из легкого металла представляют собой лишь жалкое подобие оружия.
— Брр, сыро! — говорит Лора и плотнее закутывается в плащ.
Только тогда, когда один из арабов вплотную подходит к нам со спрятанным оружием, до нее доходит, что даже параноик иногда бывает прав.
На ее лице застывает гримаса ужаса.
—
Сердце усиленно бьется, в ушах свистит.
Что они сделают, если я позову на помощь? Пристрелят?
Двое хватают меня под руки. Двое других держат Лору.
Внешне это никак не похоже на похищение.
Нас ведут к авеню Независимости. Я не понимаю, почему никто не обращает внимания на происходящее. Эти люди такие спокойные и так хорошо натренированы, что очевидцы происходящего думают, что присутствуют при тайном аресте. Если они вообще что-то замечают.
Большой черный фургон с тонированными стеклами резко тормозит рядом с нами. Лору и меня вталкивают на заднее сиденье. Двое садятся рядом с водителем, двое остаются около нас с Лорой.